Маршалы Сталина

«Работники 1-го (Разведывательного) Управления НКВД—НКГБ проделали значительную работу по организации разведывательной сети за границей, — обозревая период с июня 1941 г. по ноябрь 1944 г., докладывал Берия Сталину. — За это время выведено за кордон на нелегальную работу 566 человек, завербовано 1240 агентов-осведомителей, добыто агентурным путем 41718 различных разведывательных материалов, в том числе большое количество документальных. Из полученных по линии технической разведки 1167 документов реализовано отечественной промышленностью 616»^{188}.

Для координации усилий различных ведомств по добыче ядерных секретов союзников в НКГБ по инициативе Лаврентия Павловича в феврале 1944 г. была создана так называемая группа «С» (позднее — отдел) во главе с генерал-майором П.А. Судоплатовым. Уже к концу 1946 г. для советских разведорганов перестали быть секретом важнейшие конструктивные особенности американского ядерного устройства, детали первого взрыва на полигоне в Аламогордо, система охраны, биографические данные многих ученых, занятых в проекте. Схема и описание устройства первой американской ядерной бомбы оказались в Москве всего через 12 дней после завершения ее сборки.

При этом источниками информации выступали не только члены советских резидентур, но и непосредственные участники работ по «Манхэттенскому проекту» Клаус Фукс и Бруно Понтекорво, Сэвилл Сакс и Теодор Холл. Не исключено, что ряд ценнейших сведений был получен непосредственно от руководителей американской ядерной программы Роберта Оппенгеймера и Энрико Ферми. А ведь информация широким потоком шла и из Великобритании, где на советскую разведку работала знаменитая «кембриджская пятерка» — Дональд Маклейн, Гай Берджесс, Ким Филби, Энтони Блант и Джон Кэрнкросс.

Разведывательная информация, добытая в западных странах, использовалась в интересах развития советской ядерной программы. Надо сказать, что Берия при всех его преступных наклонностях на практике проявил себя крупным организатором и довольно эффективно действующим руководителем разведорганов, человеком динамичным, интересовавшимся существом дела, а не формальным соблюдением бюрократических процедур. Это Сталин знал, и поэтому в августе 1945 г. Лаврентий Павлович был назначен руководителем ядерной программы: претендовавший на эту роль В.М. Молотов конкуренции не выдержал. Фактически же Берия стал во главе работ по созданию в СССР атомного оружия еще в годы войны. Государственный Комитет Обороны поручил ему, заместителю председателя Совета народных комиссаров СССР с 1944 г., «наблюдение за развитием работ по урану» в соответствии с принятым 3 декабря 1944 г. постановлением ГКО о лаборатории И.В. Курчатова.

С 20 августа 1945 г. при Государственном Комитете Обороны, а с его упразднением — при Совете Министров СССР действовал Специальный комитет под председательством Берии. Чтобы последний мог полностью сосредоточиться на этой работе, его в декабре 1945 г. освободили от обязанностей наркома внутренних дел. На комитет возлагалось «руководство всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана»^{189}. Кроме того, с марта 1953 г. Берии было поручено руководство всеми специальными работами в сфере атомной промышленности, созданием реактивных управляемых комплексов — первого в СССР морского (класса «воздух—море») зенитно-ракетного комплекса «Комета» (в его создании в качестве главного конструктора участвовал сын Берии — Сергей) и «Беркут» (доработанный наземный вариант «Кометы», позднее известный как зенитно-ракетная система ПВО С-25), а также ракет дальнего действия.

«Наши специалисты, — вспоминал позднее главный конструктор систем советского ядерного оружия трижды Герой Социалистического Труда, академик Ю.Б. Харитон, — входя в соприкосновение с ним, не могли не отметить его ум, волю и целеустремленность. Убедились, что он первоклассный организатор, умеющий доводить дело до конца. Может быть, покажется парадоксальным, но Берия, не стеснявшийся проявлять порой откровенное хамство, умел по обстоятельствам быть вежливым, тактичным и просто нормальным человеком»^{190}

.

В октябре 1949 г. «за организацию дела производства атомной энергии и успешное завершение испытаний атомного оружия» Лаврентий Павлович получил благодарность ЦК и Совета Министров СССР. Его наградили орденом Ленина и присвоили звание лауреата Сталинской премии первой степени.

Правда, после ареста Берии в июне 1953 г. эту сторону его деятельности бывшие коллеги по высшему руководству пытались дискредитировать. «Известно, что Берия ведал Специальным комитетом, занятым атомными делами, — говорил глава правительства Г.М. Маленков на июльском 1953 г. Пленуме ЦК, который рассматривал политическое дело Берии. — Мы обязаны доложить пленуму, что и здесь он обособился и стал действовать, игнорируя ЦК и правительство в важнейших вопросах работы Специального комитета. Так, он без ведома ЦК и правительства принял решение организовать взрыв водородной бомбы. Надо ли говорить о значении этого факта»^{191}.