Марсианин (опыт биографии)

Заместитель наркомвоенмора 38-летний маршал Михаил Николаевич Тухачевский внимательно следит за работой ракетчиков. Выдающийся военный мыслитель, Тухачевский предвидел большое будущее ракетного оружия. Он понимал, что ГИРД с его полукустарным производством — это лишь начало. А требуется большое солидное учреждение, институт с хорошей производственной базой, с современными испытательными стендами, с опытным полигоном. От ГИРД в таком институте должен остаться только энтузиазм. И он создал такой институт. Правда, уже после смерти Цандера…

Результат совещания у Тухачевского — 80 тысяч рублей, которые Осоавиахим выделяет ГИРД. Цандер никогда о таких деньгах не слышал. Необыкновенно воодушевленный, он форсирует все работы над ОР-2. 31 марта III пленум Осоавиахима СССР постановляет:

«Поручить президиуму ЦС обеспечить доведение до конца первоначальных работ по изучению реактивного двигателя для самолета…» В апреле принято наконец официальное решение о создании научно-экспериментальной и производственной базы ГИРД.

Словно воронка огромного смерча, все быстрее и быстрее закручивается вокруг Цандера вихрь событий, засасывая его в самую сердцевину этого вихря. В апреле 1932 года стремнина эта втягивает наконец его в подвал на Садово-Спасской улице.

Начинается последний, самый короткий, очень радостный, предельно напряженный период жизни Фридриха Цандера, Всего несколько месяцев подарила ему судьба, чтобы целиком, без оглядки, отдаться делу, к которому он стремился всю свою жизнь.

Если бы летом 1932 года, перейдя узкий двор — один из тех, которые справедливо нарекли «колодцами», — вы по крутым ступенькам спустились в подвал ГИРД, свернули налево, миновали вахтера и пошли бы по узкому мрачноватому коридору, правая стена которого представляла собой глухую кирпичную кладку, а левая вереницу дверей, ведущих в маленькие комнатки: первый отдел, финансовый отдел, секретариат (соединения внутри с кабинетиком Королева — самой маленькой комнаткой ГИРД), конструкторскую бригаду № 2, техническую библиотеку, вы шли бы по этому коридору А тех пор, пока не уперлись бы в дверь конструкторской бригады № 1, а открыв ее, увидели бы в уголке заваленный бумагами и чертежами письменный стол, за которым сидел худой бледный человек с русой бородкой и усами, откинутыми назад светлыми и тонкими редеющими волосами, давно не обласканными парикмахером, в дешевом пиджачке, под которым была не то легкая курточка, не то толстая рубашка навыпуск, и человек этот не обратил бы на вас никакого внимания, поскольку он был всецело поглощен какими-то расчетами, быстро, ловко и точно передвигая стеклянное оконце большой, полуметровой логарифмической линейки, уже тронутой благородной желтизной старины. И только когда вам надоело бы стоять, переминаясь с ноги на ногу и интеллигентно покашливать в кулак и вы, наклонясь к столу, спросили бы негромко: «Простите, я могу видеть Фридриха Артуровича Цандера», человек этот отложил бы линейку, поднял на вас красивые зеленоватые глаза, смотрящие какие-то доли секунды еще мимо вас, видящие еще красные и черненькие цифры линейки, и ответил бы рассеянно и грустно: «Да, это я…» Ответил бы непременно грустно, потому что очень не любил, когда его отрывали от работы.

Цандер проработал в подвале ГИРД всего десять месяцев. Одновременно он читал лекции в МАИ, участвовал в организации курсов по реактивному движению, куда привлекались для чтения лекций известные ученые:

B.П. Ветчинкин, Б.С. Стечкин, В.В. Уваров, Б.М. Земской, сам читал лекции и делал доклады, редактировал К.Э. Циолковского, переводил Г. Оберта, наконец, руководил Первой бригадой ГИРД.

В бригаду Цандера входили: Л.К. Корнеев[46]

, А.И. Полярный, Л.С. Душкин, А.В. Саликов, c.С. Смирнов, В.В. Грязнов, Е.К. Мошкин, И.И. Хованский, И.М. Вевер, Л.И. Колбасина и А.И. Подлипаев.

Бригада Цандера должна была отработать двигатель ОР-2 для «бесхвостки» РП-1. Это была ее основная задача. 9 апреля 1932 года «Комсомольская правда» писала: «В настоящее время ГИРД приступает к осуществлению плана практических работ в области конструкции советских ракет и ракетопланов, изучения стратосферы и т. д…. Подготовительные работы по организации первого полета советского ракетоплана и ракеты в настоящее время заканчиваются».

Конечно, все обстояло совсем не так благополучно, как писала газета, но безусловная вера в успех, которая сквозит в каждой строке заметки (судя по стилю, ее написал или собственноручно отредактировал С.П. Королев), точно передает настроение ГИРД. Королеву не удалось превратить «бесхвостку» в ракетопланер. Смерть Цандера, бесконечная чреда неполадок и прогаров ОР-2 помешали этому. Но с самой идеей Сергей Павлович не расстался и во вновь образованном Реактивном научно-исследовательском институте он усовершенствовал собственный планер, на котором был установлен жидкостной двигатель. На этом ракетопланере, известном как РП-318-1, летчик Владимир Павлович Федоров совершил 28 февраля 1940 года первый полет, положив начало новому этапу в развитии реактивной авиации.