Марсианские войны

– Так как вы не сможете бежать с корабля, - сказал он, - то я не вижу никакой необходимости держать вас взаперти. Я разрежу ваши путы, и вы сможете выйти на палубу. Вас ждет нечто очень интересное и, так как вы никогда не вернетесь во внешний мир, то не беда, если я позволю вам позабавиться этим зрелищем. Никто, кроме перворожденных и их рабов, не видел того, что вы увидите: подпочвенный вход в священную страну, в настоящий рай Барсума.

– Кстати, это будет отличный урок для дочери жрецов, - прибавил он, усмехаясь. - Она увидит храм Иссы, и Исса, быть может, обнимет ее.

Файдора гордо подняла свою головку.

– Не богохульствуй, собака! - гневно вскричала она… - Исса смяла бы всю твою породу, если бы ты осмелился подойти к ее храму!

– Тебе еще придется многому поучиться, дочь жрецов, - ответил Ксодар с неприятной улыбкой, - и я не завидую тому способу, которым тебе придется учиться.

Когда мы вышли на палубу, то я, к своему удивлению, увидел, что корабль пролетает над огромной снежной равниной. Насколько мог охватить взор, ничего другого не было видно.

Могла быть только одна разгадка этой тайны. Мы пролетали над южным полярным полюсом. Только на полюсах Марса имеется снег и лед. Нигде не было никаких признаков жизни. Очевидно, мы были так далеко на юге, что здесь не водились даже огромные пушные звери, за которыми так любят охотиться марсиане.

Ксодар стоял около меня у перил корабля.

– Какой курс? - спросил я его.

– Немного к западу от юга, - ответил он. - Сейчас ты увидишь долину Оц; мы пролетим над ее краем.

– Как долина Оц?! - воскликнул я. - Но разве там не лежат владения жрецов, от которых я убежал?

– Да, - ответил Ксодар. - Ты пересек уже это ледяное поле в прошлую ночь, во время твоего бешеного полета. Долина Оц лежит в огромной котловине у южного полюса. Эта котловина находится на тысячу футов ниже окружающей местности и представляет собой как бы огромную чашу. В ста милях от ее северной границы поднимаются горы Оц, которые окружают внутреннюю долину Дор, в середине которой лежит озеро Корус. На берегу этого озера стоит золотой храм Иссы в стране перворожденных. Туда-то мы и направляемся.

Теперь я начал понимать, почему во все века только один спасся из долины Дор. Я только изумлялся, как ему одному удалось это сделать! Пересечь замерзшую пустыню льдов и снегов, да еще пешком, было не под силу никому.

– Пересечь ледяную пустыню можно только на воздушном судне, - невольно сказал я вслух.

– Как раз так и бежал один человек от жрецов в давно прошедшие времена: но никогда еще, никто не бежал от перворожденных! - сказал Ксодар, и в голосе его прозвучала гордость.

Мы достигли южного края огромного ледяного гребня. Он заканчивался крутой обрывистой стеной вышиной в тысячу футов. За ним стелилась равнина, перерезанная низкими возвышенностями, небольшими лесами и речками, текущими со склонов ледяного гребня.

Далеко внизу я увидел голубую трещину. Она тянулась от северного края ледяной стены, пересекала долину и терялась где-то вдали.

– Это русло реки Исс, - объяснил мне Ксодар. - Она течет глубоко под ледяным полем ниже уровня долины, но здесь ее русло открыто.

Вскоре я различил какие-то строения и указал на них Ксодару.

– Это деревня погибших душ, - ответил он, смеясь. - Полоса между ледяной пустыней и горами считается нейтральной. Иногда паломники не выдерживают испытаний и, вскарабкавшись по отвесным стенам русла реки Исс, задерживаются в долине. Иногда какому-нибудь рабу удается бежать от жрецов, и он тоже здесь скрывается.

– Жрецы не стараются поймать таких беглецов: из этой долины все равно нет спасения. Кроме того, они не отваживаются выходить далеко за пределы своих владений из боязни перед нашими сторожевыми крейсерами. А мы не трогаем жалких жителей долины, потому что у них нет ничего, что нам нужно, и их слишком мало чтобы доставить нам интересный бой. Здесь несколько деревень, но они вечно воюют между собой, а потому число жителей за все эти годы мало увеличилось.

Теперь мы повернули к северо-западу, и вскоре я различил черную гору, возвышавшуюся над ледяной пустыней. Она была невысока и имела плоскую вершину.

Ксодар удалился по делам службы, и мы с Файдорой остались одни. Девушка не проронила ни одного слова с тех пор, как мы вышли на палубу.

– То, что он мне рассказал, правда? - спросил я ее.

– Отчасти да, - ответила она. - То, что он сказал о положении храма Иссы в центре его страны - наглая ложь… - она остановилась. - Если бы это оказалось правдой, то значит в продолжении бесчисленных веков мой народ шел на мучения и позорную смерть к своим злейшим врагам вместо того, чтобы идти в прекрасную вечность, которую, как нам говорили, дарует Исса.

– Как барсумцы внешнего мира заманивались вами в страшную долину Дор, так, быть может, вас самих заманивали перворожденные в такое же страшное место. Это было бы суровым, ужасным, но справедливым возмездием!

– Я не могу поверить этому, - помолчав, промолвила она.

– Увидим! - ответил я.

Мы снова замолкли. Каждый из нас с тревогой смотрел на быстро вырастающую черную гору.