Марсианские войны

Тридцать дней спустя после пленения Деи Торис или после нашего прихода к таркам, его корабль достиг Гелиума с десятком людей, оставшихся в живых от семисот человек команды. Немедленно семь больших флотилий, каждая из сотни мощных военных судов, поспешили на поиски Деи Торис, и кроме этих кораблей, две тысячи мелких парусников были посланы в длительные, но напрасные поиски исчезнувшей принцессы.

Две общины зеленых марсиан были стерты с лица планеты мстительными флотилиями, но никакого следа Деи Торис не нашлось. Они искали ее среди северных племен, и только в последние несколько дней поиски распространились на юг.

Кантос Кан подробно рассказал, как он имел несчастье быть застигнутым уорухунцами, когда исследовал город. Отважный и смелый, этот человек вызвал во мне восхищение. Он один высадился на рубежи города и проник пешком в группу строений, окружающих площадь. Два дня и две ночи он исследовал их кварталы и темницы, ища свою принцессу, и, попав в руки отряда уорухунцев, когда уже удалялся, убедившись, что Дея Торис не была там заключена.

В продолжение нашего заточения Кантос Кан и я хорошо познакомились, и между нами завязалась горячая дружба. А между тем, мы провели вместе только несколько дней до того, как нас вывели из нашей темницы для больших игр. Одним ранним утром нас привели в огромный амфитеатр, который был выстроен прямо на поверхности почвы и покрыт рытвинами. Частью он был наполнен развалинами, так что трудно было судить, насколько он был в действительности велик. В настоящих условиях он вмещал двадцать тысяч уорухунцев из соединенных орд.

Арена была огромная, но крайне неровная и нерасчищенная. Вокруг нее уорухунцы нагромоздили строительные камни из некоторых разрушенных зданий старого города, чтобы помешать зверям и пленникам убежать. На каждом конце они соорудили клетки, чтобы держать их там, пока не придет для каждого очередь на арене.

Кантоса Кана и меня посадили вместе в одну клетку. В других были дикие лошади, зеленые воины, женщины из других племен и множество странных и свирепых барсумских зверей, которых я раньше никогда не видел. Шум их рычанья то рос, то замолкал, и чудовищного вида многих из них было достаточно, чтобы самое бесстрашное сердце забилось тяжелым предчувствием.

Кантос Кан объяснил мне, что в конце дня один из пленников получит свободу, а другие должны пасть мертвыми на арене. Победители в разнообразных состязаниях целого дня должны будут бороться друг с другом, пока в живых не останется только двое; победитель в последней схватке, будь то человек или животное, освобождается. На следующее утро клетки наполняются новым запасом жертв, и так все десять дней игрищ.

Немного спустя, после того, как мы попали в клетку, амфитеатр начал наполняться, и в течение одного часа каждое свободное место в пространстве, отведенном для зрителей, было занято. Дак Кова с его джедами и офицерами сел в центральном пункте одной из сторон арены, на широкой приподнятой платформе.

По сигналу, данному Даком Ковой, двери двух клеток распахнулись, и дюжина зеленых марсианок были выгнаны на арену. Каждой был дан кинжал, а там, с другого конца, свора из двенадцати диких собак была выпущена против них.

Когда свирепые звери, рычащие и покрытые пеной, ринулись на почти беззащитных женщин, я отвернулся, чтобы не видеть ужасного зрелища. Вой и смех зеленой толпы свидетельствовал о превосходном качестве спорта, и когда я опять повернулся к арене, после того, как Кантос Кан сказал мне, что зрелище уже кончилось, я увидел трех торжествующих собак, которые кусались и дрались над телами остальных. Женщины уже покончили счеты с жизнью.

Сейчас же бешеный зитидар был выпущен против оставшихся собак - и так это шло весь длинный, жаркий, ужасный день.

В продолжении дня я сражался сначала против людей, а затем зверей, но я был вооружен саблей и всегда превосходил своих противников ловкостью и вообще боевой опытностью, так что это составляло для меня детскую игру. Время от времени я удостаивался аплодисментов кровожадной толпы, а к концу послышались крики, что я должен быть взят с арены и сделан членом племени Уорухун.

Наконец, остались трое из нас: большой зеленый воин из какой-нибудь дальней северной орды, Кантос Кан и я. Те двое должны были сражаться и затем мне предстояло драться с одолевшим, ради свободы, которая принадлежала последнему победителю.