Мартин Борман

Мартин Борман был арестован в июле 1923 года и оставался под следствием в Лейпциге до декабря того же года. 12 марта 1924 года он и другие члены группы Россбаха предстали перед государственным судом защиты республики в Лейпциге. Ни во время этого судебного процесса, длившегося в течение трех дней, ни впоследствии не было выявлено ни одного достоверного свидетельства тому, что Кадов был шпионом коммунистов или имел какую-либо связь с предательством Шлагетера.

Подсудимые были признаны виновными и приговорены к тюремному заключению на различные сроки. Самый большой — десять лет каторжных работ — получил некто Рудольф Франц Гесс как вероятный зачинщик. Таким образом Гесс, двадцатидвухлетний сын мелкого торговца, впервые вошел в историю. Некогда, по наущению своих набожных родителей, он подумывал о том, чтобы выучиться на священника римской католической церкви. Но во время войны он служил пулеметчиком, а затем в составе добровольческого корпуса Россбаха принимал участие в боевых действиях в прибалтийских государствах. Через четыре года после вынесения приговора Гесс был освобожден по всеобщей амнистии для лиц, осужденных за политические преступления. Еще позже он объявится вновь, на этот раз в качестве коменданта Освенцима, самого большого из всех нацистских концлагерей.

За соучастие в убийстве Кадова Мартин Борман был приговорен к году тюрьмы. Из-за несогласованных действий подсудимых и отсутствия свидетелей роль Бормана в этом деле выглядела весьма и весьма туманной, что, как оказалось позже, было весьма типично для него. Он лишь подговорил убийц, предоставил им экипаж, помог им укрыться, но не принимал непосредственного участия в убийстве.

После оглашения приговора Борман и другие осужденные вели себя весьма вызывающе. Когда их везли в машине в тюрьму, один из них начал петь, а Борман и остальные бодро подхватили:

Если тебя пронзает меч,то все равно продолжай сражаться,погибни сам, но не сдай флаг.

Другие будут размахивать им,после того как похоронят тебяи добудут славу, которая парит над тобой.

Борман полностью отбыл свой срок в суровых условиях, господствовавших в прусских тюрьмах того времени. После освобождения в марте 1925 года он вернулся к своей работе главного управляющего имения в Пархиме. Здесь он был просто наемным рабочим, присматривающим за крестьянами на земле, принадлежащей членам аристократического класса. Борман не был членом этого класса, которому он и завидовал и одновременно ненавидел, но работа есть работа, и бывшему осужденному вообще повезло иметь работу в стране, где были миллионы безработных.

Тюремный срок Бормана нисколько не повлиял на его крайне националистические взгляды, ибо вскоре он вступил во Фронтбан. Эта организация была преемником «Боевого союза Германии» (Deutscher Kampfbund), который был распущен Веймарской республикой за поддержку неудачного путча Адольфа Гитлера в Мюнхене в 1923 году.

За организацию путча Гитлер сам отсидел в тюрьме четырнадцать месяцев. По освобождении, 20 декабря 1924 года, он нашел нацистскую партию умирающей, раздробленной организацией, объявленную правительством незаконной. Знамя подняли в 1925 году, и в том же году Гитлер воскресил свою партию. Но немногие верили в то, что этот немного смешной, мелкий политик из Баварии когда-то станет главным действующим лицом в делах Германии и во всем мире. Инфляция, безработица и всеобщее разочарование, питательная почва нацистов, чтобы привлечь поддержку масс, были основательно скорректированы, когда в Германии начался заметный экономический подъем.

Казалось, в 1925 году у Гитлера не могло быть никакого значительного будущего. Это даже в большей степени относилось к человеку, которого Гитлер еще не встретил. В том году Мартин Борман даже не был членом нацистской партии. Он оставался никому не известным управляющим поместья, бывшим осужденным, и его перспективы казались туманными.

Но условия должны были измениться, должна была наступить ночь барабанов и факелов, и в эту ночь должна была взлететь звезда Бормана, точно и иронично, потому что его посадили в тюрьму за участие в жестоком убийстве.

Глава 3

НЕИЗВЕСТНЫЙ РЕЙХСЛЯЙТЕР

Незадолго до наступления сумерек 20 января 1933 года в глубине лесистого Тиргартена в центре Берлина начали бить барабаны. Десятки тысяч нацистских штурмовиков собрались там, заправляя горючим и зажигая захваченные с собой факелы. Затем они выстроились в стройные колонны и двинулись к выходу из Тиргартена через Бранденбургские ворота и далее вниз по Унтер-ден-Линден, размахивая горящими факелами в темнеющем зимнем воздухе.