Маша в хрущёвскую оттепель

Письмо фронтовое передаю

полевой почтой.

Целую, точка.»

Письмо отдал Маше Парная,

и почта наша полевая

понеслась с крутой горки —

к хате Петрова Егорки.

– Тук, тук, тук. Вам письмо,

ранен ваш сын в плечо.

Говорит, что хочет кушать!

– А родню не желает он слушать?

Темень, темнотища.

Ах, Егорка, Егорища!

Беги ка, Маша, домой,

мать займётся тобой!

И крик понёсся: «По домам!»

А вокруг только бой, бой, бой, тарарам.

Я рисую Победу

Я рисую открытку:

серп и молот, колосья видно —

вот он герб, как печать.

Как вас звать-величать,

пятнадцать союзных республик?

Кушаю бублик,

он тоже похож на герб,

откусил – и уже на серп.

А мама говорит,

что она в Коммунистической партии,

нет лучше матери:

она на заводе самая главная,

не знаю кто, но очень заглавная.

А отца у меня нету —

убит в сорок третьем.

Шлепок помню от бабушки звонкий,

когда пришла похоронка.

А года мне было четыре,

но стал мужиком я отныне

(так мама сказала):

один я в семье кормилец.

И бабка стала послушной.

Вот послушай:

пошёл я как-то надолго гулять.

Искала по тёмным дворам меня мать,

а бабуля сказала:

«Вернётся, не малый!»

* * *

Теперь мне одиннадцать лет,

и Победе целых пять лет.

Я герб рисую страны,

страны, где никто не хочет войны,

страны одержавшей Победу!

Вот на танке папка мой едет —

рисую, рисую, рисую.

И отнесу в дом Культуры

эти портреты,

ради Победы!

Псы в лесу

Не ходите в лес по грибы,

по грибы;

там большие сидят псы,

сидят псы

и глазищами своими свербят —

хотят сглазить маленьких ребят!

«Ай пойдём мы по грибы,

по грибы;

не страшны нам эти псы,

эти псы.»

Да не псы, а волки!

«О волках кривотолки

ходят лишь и только:

толки, толки, толки – слухи,

к этим слухам будем глухи!»

Как сказали, так и сделали:

собрались и пошли.

Набрали грибов

полные большие лукошки

и отправились домой.

Вдруг откуда ни возьмись —

волчий вой!

Ах, ах, ах,

наползает жуткий страх:

бегом, кувырком,

на четвереньках и ползком.

Побросали грибочки,

споткнулись о кочку.

Ах, ах, ах —

лисичка тявкает в кустах.

«Тьфу ты, ну ты,

ёлки гнуты!»

Пети, Саши и Марфуты,

говорили мамы вам,

чтоб сидели по домам

и не шлялись по грибы,

по грибы,

там большие сидят псы,

сидят псы

и глазищами большими свербят —

защитить от вас хотят своих лисят!

Дети учатся жить

Написала я стихи

Запретила мне мать

по-русски писать!

Запретил мне отец

говорить, думать, бдеть!

А я наелась да накушалась,

тятьку с мамкой ослушалась:

написала стихи.

Говорят, неплохи.

Я деду верю

«Читать – всё знать!» —

говорит папа.

«Читать – ума набирать!» —

говорит мама.

«Читать – грамотным стать!» —

бабушкины слова проверю.

«Читать – глаза ломать!» —

сказал дед, и я ему верю.

От письма раскрывается душа

Я совет себе давала:

«Никогда б ты не писала,

потому что от письма

разболелась рука!»

Я ответила себе:

– Ты не лезла бы ко мне,

потому что от письма

раскрывается душа!

Сам подумай и учись

Не буди в папаньке зверя

и учись хорошо,

потому что очень нужно

сохранить его лицо.

Для любименькой мамули

важна очень красота,

бросит ведь она урода!

А неполная семья —

это очень, очень плохо:

некому тебя пороть

сразу станет почему-то.

Будет скучно жить на свете

(сам подумай) и учись!

Художника обидели

Если квартира уже разрисована,

расписана, размалёвана

и от восторга кружится голова,

ведь перед глазами всегда

теперь будет твоя семья!

И совсем уж бывает обидно,

когда душевных порывов не видно

твоим родственникам настоящим —

с работы домой приходящим,

берущим ремень или скакалку

и бьющим. Ребёнка не жалко

этой жалкой семейке!

Нарисовал я аллейку:

в ней я и моя собака.

Никого нам больше не надо!

Пойду в пехоту

Вот вырасту я,

стану взрослым, как отец,

пойду в Армию служить,

скажут мне: «Молодец!»

Молодец с ружьём и автоматом!

В строю я буду большеватый:

высокий, плечистый и лысый.

Побегут от меня даже крысы,

а фашисты подрапают как!

«Да сын у меня не дурак! —

щёлкнет отец по носу. —

А может, рискнешь в матросы?»

Не, папулечка, только в пехоту!

Мне таким, как ты, быть охота!

Мир внутри одувана

Одуванчик – это космос,

это города и звёзды.

Ты не веришь? Посмотри:

город у него внутри.

Ну, подуй на одуван —

звёзды в космос полетят!

Целый мир перед тобой.

А теперь глаза закрой.

Что ты видишь? Ничего —

значит, в космосе темно.

Ну а если мир цветной —

значит, мир большой весь твой!

И не надо долго ждать,

чтобы там душой летать,

глаза закроешь и вперёд —

туда где твой народ живёт!

Размечталось

Размечта-мечта-мечталось

перед этой красотой:

длинноногими шагами

ходят звёзды надо мной!

И когда-нибудь ракета

в дальний космос полетит,

и плане-плане-планета

ей дорогу осветит

длиннорукими лучами.

Их увидит даже тот,

кто нашу Землю изучает

из созвездия Гончих Псов.

Размечта-мечта-мечталось

перед этой красотой!

Почему-то показалось,

что пора уже домой.

Дома я открою книжку

«Астрономия» моя,

и не увидите мальчишку —

звездолётчик гордый я!

Звёзды, звёздочки и звездюльки

Жить несомненно просто,

когда в руках одни звёзды.

Звёзды сыпятся и говорят:

«Нас любят, любят и чтят,

на концерты наши идут,

рукоплещут, плачут и кладут

к ногам миллионы роз!»

Я обожаю звёзд

влюблённых в себя и не очень,

тех кто серьёзен, точен

и ветреных, ветреных самых!

Звёзды летят и сами

на ладони ложатся,

рядом кружатся, кружатся…

* * *

А звёздные блики плясали,

и разными голосами

свои истории пели.

Дети на них глядели,