Машинка для поцелуйчиков (СИ)

Печатал и подсмеивался над собой — не думал, что повторю путь Дон Жуана — список получился довольно внушительным, но из всех претенденток только одна подходила под все требования: девятый класс, Ира — моя соседка по парте, детское ухаживание и наш первый, робкий поцелуй в подъезде её дома. Вот только после школы мы разругались — она хотела семью и детей прямо сейчас, а мне требовалось учиться, чтобы не загреметь в армию, потом родители переехали, я остался доучиваться, перебравшись в общежитие; получив диплом, распределился к маме-папе поближе и с тех пор никогда не возвращался в город моей юности. Чтобы не приезжать на встречи одноклассников, приходилось придумывать много причин, но основная, тщательно замалчиваемая даже от себя, была одна — я боялся встречи с Ирой, что столкнувшись с ней лицом к лицу — не смогу ничего сказать. Ещё меня смущал один вопрос: что мой визитёр имел в виду под одиннадцатым циклом нашего солнца — дни или годы? Жаль, не успел спросить, ведь если у меня в запасе несколько лет, то можно и не торопиться, но если они улетают через неделю с небольшим, то надо действовать! Немного помявшись, решился на шаг, которого раньше всегда опасался — зарегистрировался во всевозможных социальных сетях под своим собственным именем. Может кому-то это и смешно, но «Мусью Александр» был для меня своеобразной ширмой, не допускающей вторжения на мою собственную территорию. Остаток ночи за работой пролетел незаметно, теперь, после рассекречивания, оставалось ждать откликов на крик о помощи — найти мою школьную любовь. Открыв табличку со всеми мной поцелованными, стал снова просматривать — не пропустил ли кого, и тут меня посетила шальная идея — а что если проверить работу машинки на ком-то ещё?

Моя соседка Юлька открыла дверь сразу, мы с ней знакомы лет десять — со дня заселения в этот дом. Когда живешь один, всё равно надо с кем-то встречаться, вот мы и заполняли друг другом пустые места в промежутках между своими романами — этакие живые палочки-выручалочки. Молча зашёл в её прихожую, закрыл дверь, напялил один шлем сам, а второй протянул ей:

— Надевай и целуй меня!

— Ты что, в фетишизм ударился? Мне на работу уже выходить.

— Потом объясню. Две минуты и можешь идти. Юлька послушно надела проволочный каркас себе на голову и припала ко мне пухлыми, мягкими губами, поначалу она целовалась неохотно, а потом вошла во вкус — еле оторвался.

— Слушай, а мне понравилось, что это за хрень?

— Друг дал попробовать, говорит, увеличивает чувствительность поцелуя.

— Точно, не соврал, намного приятнее получается, ты вечером заходи — продолжим, а сейчас извини — убегаю.

Дома подошёл к зеркалу и пристально взглянул — не помогло, наверняка контакт получился не второго порядка, а какого-то другого, ладно попробовал омолодиться на десять лет — не вышло, и фиг с ним.

Сел за комп, написал на работу, что сегодня не приду, достал школьный фотоальбом и принялся разыскивать всех по именам-фамилиям в тех же социальных сетях, а после обеда получил первый ответ с печальной новостью: «Ира ушла от нас четыре года назад — лейкемия».

Кровь ударила мне в виски, наверное, подскочило давление, сполз со стула на пол и по слогам произнёс: «У-мер-ла»… Надо же, а я не знал, и даже не почувствовал этого, а ведь всегда считал, что между нами осталась незримая ниточка, хотя, какое теперь это имело значение?

Весь день провёл дома, отвечая на письма одноклассников, а вечером взял инопланетную машинку и ушёл к Юльке. Испытания затянулись до утра, но никакого омоложения они нам не принесли, да и не этого мне уже хотелось — требовалось тупо утопить боль утраты. До известия о смерти у меня ещё теплилась надежда, что мы с Ирой когда-нибудь опять сойдёмся, и наша любовь снова проснётся, а теперь вместо этого осталось только одно ужасное слово: «Ни-ког-да».

Оставшиеся «десять циклов» я прилежно ходил на работу и планомерно встречался со всеми женщинами из моего списка, потому что теперь мне хотелось улететь с этой планеты неизмеримо больше — куда угодно, как можно дальше, чтобы даже не возникало мысли вернуться.