– Нам прежде, чем двигаться дальше, необходимо просто, категорически необходимо выяснить это ваше самое потаенное желание. И желательно, чтобы это желание невозможно было бы реализовать в этом мире. Ну, например. Был у меня один клиент. У него было такое желание. Слушайте. Он хотел, чтобы его трахали в задницу такие мультяшные девочки-няшечки с такими здоровенными мужскими членами между ног. Не трансвеститы, заметьте, не транссексуалы мужеподобные с недобритыми пупками, ногами и руками. А именно девочки. Нежные, ласковые, с шелковистой кожей, но непременно с большими членами. Он мне говорил тогда. «Я хочу, чтобы меня трахали не мужики, которые сделали себе сиськи, а девочки, у которых вырос член». Поняли? А вы, о чем таком мечтали? Говорите.
Я не знала ничего такого о себе.
– Фу, какая гадость. Какая мерзость… Этот Ваш клиент… И что стало потом с этим Вашим клиентом? – без интереса спросила. Просто так, чтобы разговор поддержать.
– Остался в программе, в машине. В ЭВМ, как встарь говорили. Знаете, как переводиться ЭВМ?
– Электронно-вычислительная машина.
– Ну, это понятно. Еще варианты есть? – он курил электронную сигареты и выпускал кольцами дым. Пытался выпускать кольцами дым, у него плохо это получалось.
– Нет у меня больше вариантов, – угрюмо ответила я. Мне все меньше и меньше хотелось разговаривать. Мне совсем не хотелось почему-то выяснять свое самое сокровенное желание.
– Эмоциональный виртуальный мир.
– Что?
– Эмоциональный виртуальный мир, – с удовольствием выговорил старик и выпустил идеальное кольцо, – рассказывайте о своей фантазии, тайном запретном желании, которое невозможно реализовать в нашей обычной реальности.
– Я не знаю, – я разревусь сейчас.
– Говори.
–Р-р-р-р-р-р!!! – рычу на него я, достал.
– Говори, сучка, быстро! Не то, гляди у меня, – он встал во весь рост, навис надо мной. Седая борода грозно шевелилась.
– Хочу убить мужика, – быстро выпалила я, не понимая даже, откуда у меня это взялось, но я быстро поправилась, выдав вот такое, – хочу быть самкой богомола, хочу трахать самца и одновременно убивать его. Откусывать ему голову… Или как там у нас, у самок богомола принято?
– Тема, тема… Уважаю, – заулыбался старенький профессор, достал iPad и начал пальцами водить по экрану. Как я подглядела он какие-то квадратики двигал, складывал их в пирамидку, – секс, вот это я понимаю, сексуальный каннибализм, вот это здорово.
Он радовался как ребенок.
– А то у всех… – он закончил колдовать с iPad-ом и весело посмотрел на меня, – а откуда такие фантазии? Убили кого-нибудь, Лена? Или просто бытовое мужененавистничество?
– А Вы потрахайте меня, Роман Исаакович, попробуйте. У Вас и так это каждый раз должно быть, как последний раз. А тут я Вам головку-то как раз и откушу, – я совсем чего-то слетела с катушек, после того как выпалила это свое тайное желание. Сейчас мне кажется, что я все наврала, что это профессор меня вынудил сказать эту глупость.
Профессор заржал, как конь. Где-то я уже слышала этот смех. Ага Роман Исаакович молоденький младшенький программист врач. Странно, я вроде, по логике, с ним позже должна была встретиться, чем со старшеньким. Ничего не понимаю.
– А Вы та еще штучка, доложу я вам. Растрогали старика. Я на самом деле думаю, что там какая-то очень оберегаемая и замалчиваемая душевная рана, ну да ладно, я не психолог. Ладно. Итак. Первый раунд. Вы, Лена, как самка богомола и, собственно, самец богомола.
– А кто будет играть роль самца богомола? – спрашиваю я. Гирлянды, по-моему, стали мигать как сумасшедшие, это я вновь вернулась в тот таинственный кабинет с молодым сексуальным и желаемым Романом.
– Не знаю, – ответил мой любимый программист, взял в рот ручку, втянул воздух, как будто он курит сигарету, выпустил невидимый дым. Ему мама, наверное, не разрешала курить в детстве, – это уж Вы сами решите.
– Нет, постойте, – меня вдруг этот вопрос очень сильно заинтересовал, – это будет просто программная иллюзия или там тоже будет игрок… У которого болезненная фантазия, чтобы его съела самка, которую он только что оттрахал…
– Восемь, – вдруг механическим голосом сказал Ромик.