Машка

Карина Дарьвыва вдруг перестала улыбаться. Она положила телефон обратно и вновь начала улыбаться… и румянец вновь появился. Но в ту секунду Карина была какая- то не своя…

Я спрашиваю вдруг:

– Что случилось?! Почему, почему в ту секунду ты так побледнела?

– Я? Что ты, нет, нет, нет…– Теперь улыбка Дарьвывой была не настоящей… Дарьвыва Карина произнесла это с особой неуверенностью и это очень меня настораживает.– Тебе показалось…

– Мне не показалось!

– Хорошо… ты готова услышать правду?

– Да.

– Дело в том, что… Нина…

– ВЫЗДОРОВЕЛА?– Я аж подпрыгнула.

– Нина…

– Не мучай меня!

– Нина умерла…

Глава 10 Последний поцелуй Маши и Степана

– Ч… что?!

Я стою. Просто стою. Стою без возможности пошевелиться… пытаясь не плакать, я подошла ближе к Карине. Дарьвыва, кажется мне, в таком же ощущении сейчас, что и я…

Нина умерла… всё… всё… её нет. Я больше не услышу её голоса… в последнее время мы очень мало общались…и я теперь об этом жалею… слёзы катились по моим щекам и я не смогла сдержаться…

Я застонала… громко застонала… меня пронзала невозмутимая боль… миллиарды игл пронзали меня… я вдруг вспомнила добрые карие глаза Нины… ощущение траура окатило меня, будто вода…

Ко мне подошла Карина Дарьвыва… она нежно обняла меня, а затем произнесла:

– Маша… это больно… очень… но нужно отпускать.

Я прижалась к Дарьвывой и тихо сказала:

– Это невозможно отпустить…

– Возможно.– Уверила меня Дарьвыва.

– Но как?

– Ты пойдёшь на похороны.

– Нет… у меня и так душа болит…

– Пойдёшь.

– Но…

– Увидишь её там последний раз.

– Ну… ладно, пойду…

– Я знала… знала, что ты согласишься!

Карина отвернулась от меня и начала мыть посуду. Я не могу ни слова сказать… боль пронзает меня насквозь…

Я смотрю в окно. Там темно. Затем говорю Карине:

– Я… пойду домой, ладно?

– Давно пора. Время – семь вечера…– Услышала я голос Дарьвывой.

– Да… а когда похороны Нины?

– Завтра в пять вечера.

– Хорошо… пока…

– Я провожу тебя.

Я и Карина вышли вновь в коридор. Я взяла рюкзак, а затем сменную обувь.

Карина подошла ко мне, а затем обняла и произнесла:

– Пока, Маша…

– Пока…– Говорю я.

– Будь осторожнее.

– На самом деле… хорошо… буду…

– Постарайся…

– К чему такое волнение?!

– Да просто… волнуюсь за тебя…

– Не волнуйся, Карина…

– Хорошо.

– Пока.

– Пока.

Я отстранилась от Дарьвывой, и, повернувшись, пошла по лестнице. Я услышала, как дверь квартиры закрылась и в душе вновь стало больно.

Я вышла из подъезда и поехала домой. Внутри меня царит полный хаос…Нина умерла. Умерла. Всё, больше её нет…

Я одела ролики и поехала домой. Я почти ничего не видела.

Боюсь, как бы мне не заблудиться…

Блуждая по улицам, я поняла, что начали включать фонари и вдруг я вижу свой дом.

Раз включили фонари, я решаю покататься на роликах ещё немного. Я снимаю рюкзак и достаю телефон. Время- десять часов ночи. Испуганная, я снимаю ролики и пулей бегу в дом.

Я зашла. Свет был выключен везде. Я посветила телефоном вокруг и вдруг увидела свою маму… она какая- то не своя… мама стоит на ступеньках ко мне спиной и даже не шевелится…

– Помнишь,– начала говорить мама- я говорила тебе приходить домой раньше десяти вечера… сейчас… БЕГИ В КОМНАТУ, МАША… БЕГИ, ЕСЛИ ЖИТЬ ХОЧЕШЬ…

– М…мама…– пятясь назад, испуганно, говорю я.

– Я беру свои слова назад… можешь есть когда хочешь и что хочешь…

Я заплакала и побежала в комнату… я быстро разделась и легла спать. И заснула.

Наутро я проснулась и увидела маму. Она стояла в моей комнате и вдруг будто выдавила из себя:

– Прости за вчерашнее. Я не специально. И да, ты ещё не кушаешь.

– Как?– Спрашиваю я.– Ты же вчера сказала…

– Вчера… вчера… да… сказала… вчера мне было плохо… и давай забудем.

– Но…

– Где ты вчера после школы была?

– У… у Карины Дарьвывой…

– У той девочки с синдромом?

– С каким синдромом?!

– У твоей одноклассницы, Карины Дарьвывой синдром дауна…

– ЧТО?

– Ты только ей не говори. В детстве, да и когда вы с Кариной были маленькие мы очень хорошо дружили… с её мамой… и…

– ТЫ ВРЁШЬ!!!!!!!!!

– Нет. Ни капли. А зачем мне врать?

– Отойди. Ты меня со всеми хочешь рассорить, да?

– Но…

Мама хлопнула дверью и ушла. Я, с полностью испорченным настроением оделась и пошла одевать ролики. Всё кажется таким скучным и ужасным… вот если бы Нина была жива, то всё бы было лучше… но её нет. Нет. Очень привычно всё… наверное, я сегодня снова пойду к Дарьвывой в гости… пусть моя мама одумается!!! И да, я сегодня буду есть!!! И много!!!

Я, улыбаясь, доехала до школы. Оттуда выходила мама Степана и он сам… СТЕПАН ЖИВ?! Неужели? Неужели? Но он был на инвалидной коляске с закрытыми глазами, так что возможно, он мёртв… наверное…

Мама Степана подошла ко мне и вдруг начала душить :

– Как ты посмела бить моего сына?

От неё пахнет сигаретами и чем- то странным… она вцепилась ногтями в моё лицо… я считаю секунды… до … своей… смерти… в глазах у меня потемнело и я вдруг увидела Дарьвыву. Она вдруг произнесла:

– Если я за две минуты приведу вашего сына в чувства, вы отпустите её?

– Да.– Говорит мама Степана.– Попробуй.

Дарьвыва наклонилась над Степаном и прошептала что- то. Через секунду Любстерев открыл глаза, а его мама меня отпустила.

Я подхожу к Карине и произношу: