Маска Локи

Его щека наткнулась на грубую ткань матраса, вместо свежего белого белья, к которому он привык. Мерзкий запах проник глубоко в ноздри и Бреве приподнялся на руках, широко открыв глаза.

Голый матрас под ним был грязен от сальных волос, пятен старой крови, остатков рвоты, засохшей в корку. Койка под матрасом была сделана из железных трубок, когда-то белых, на которых была натянута сетка из крученых конопляных веревок. Пол под койкой был из голых сосновых досок, в щелях между которыми набилась грязь. Грязь медленно колыхалась… это ползали тараканы освещенные косым светом.

Бреве рассудил: Нет дубового пола, нет узорчатого ковра, нет кровати из грецкого ореха, ни простыней, ни наволочек, ни подушек. Это не спальня Луи Бреве. Quod erat demonstrandum.

Итак, где же он находится?

Стараясь не шевельнуть головой, которая раскалывалась от боли, Бреве медленно сел. Он посмотрел налево и направо, избегая солнечных лучей, которые лились в дверь в дальнем углу комнаты. Стены были обшиты сосновыми планками. Квадратные прорези в них напоминали окна, незастекленные и незавешенные, с решетками из черного железа. Койки образовывали длинный ряд. На матрасах лежали бесформенные тела, облаченные в грубую голубую ткань.

«Луи опять напился и вступил в армию, — была его первая мысль. — Как я это объясню Анжелике?» — тут же пришла вторая.

— Эй вы, лежебоки! Подъем!

Разве в армии не трубят горнисты или нет какой-либо другой стандартной процедуры? Значит, Луи не в армии. Q.E.D.

Люди вокруг него поворачивались и стонали, урчали и испускали ветры, сморкались и приподнимались. Их головы поворачивались назад и вперед как у бешеных боровов, ищущих, что бы разнести. Один за другим недобрые взгляды останавливались на Луи Бреве. Голоса зазвучали громче, пока совершался утренний ритуал надевания ботинок, почесываний, приборки постелей.

— Кто этот новенький?..

— Не знаю. Надзиратели привели. Ночью.

— Они его использовали?

— Нет. На нем нет отметин.

— Может быть, они слишком устали.

— Ну да!

— Может быть, они не захотели огорчать леди.

— Или поделили его, ты понимаешь?

— Я же тебе сказал, на нем нет метки.

— Кончайте вы там! — в голосе, прозвучавшем из-за двери, было многое: животный страх, ущемленная властность, плохой характер из-за постоянно подавляемых чувств.

Нет, решил Луи, он определенно не в армии. Все еще держа голову неестественно прямо, он встал и начал двигаться по центральному проходу между койками.

— Эй, погоди! — закричал кто-то.

— Послушай! Перрик должен идти первым! — раздалось с другой стороны.

— Он может идти!

В комнате внезапно все стихло.

— Должно быть, он из господ! — последнее прозвучало в тишине, и сказано было скорее себе под нос, чем для кого-либо.

— Извините! — Луи Бреве позвал по направлению к двери. Надзиратель, или кто еще, не могли бы вы подойти? Произошла ужасная ошибка.

— Извините! — кто-то пропел в комнате вполголоса.

— Назад! — откуда-то за ним.

— Не злите Вингерта!

— Он всех нас пошлет сегодня на дамбу!

Люди возле кроватей медленно двигались вперед по направлению к тому месту, где стоял Луи. Теперь он расслышал тот звук, которому вначале не придал значения и посчитал за галлюцинацию — позвякивание цепей.

Стальная цепь от якоря средней величины тянулась от кровати к кровати и между ногами людей. Ноги людей соединялись отдельными цепями, пристегнутыми к общей. Оба конца длинной цепи, видимо, были присоединены к первому и последнему человеку.

Когда люди двигались вперед, чтобы загородить путь Луи, их цепи протягивались вдоль кроватей и падали на пол, издавая характерное звяканье.

— Что вы там делаете? — раздался тот же самый голос, вероятно, принадлежащий мистеру Вингерту. В голосе слышались угрожающие нотки. В тишине, внезапно установившейся в комнате, шаги звучали очень громко. В дверном проеме возник силуэт мужчины и загородил свет.

Вингерт был огромен: мощный в плечах, толстый в талии, с широкими, как у женщины, бедрами и ляжками. Даже голова у него была огромная. Нечесаные волосы свисали на глаза и воротник.

Его тень была большой и темной — за исключением белеющих глаз, когда он вглядывался в комнату, да блеска золота на среднем пальце правой руки. Золота и чего-то еще, коричневого овала, который мог быть вырезанной печаткой. «Странное украшение для охранника спального барака разбойников»,

— подумал Луи.

Вероятно, он отнял его у какого-нибудь заключенного, решил Луи. Разрешив эту загадку, он тут же столкнулся со следующей: что он, Луи, здесь делает? Как могло случиться, что он очутился среди бандитов, не имея ни малейшего представления о том, как это произошло?

Бреве вынужден был отложить свои размышления на эту тему, потому как тучный человек вошел в дверь, двигаясь как тигр, пробирающийся сквозь высокую траву.

Вингерт мог запугать обычных преступников, но не Бреве. Луи начал заниматься боксом с тех пор, как ему исполнилось девять лет. Он тренировался, будучи на военной службе и в колледже, и победил в гребле на местных соревнованиях три года назад.