Маскарад чувств

— Да что там сегодня у тетеньки за важные переговоры?! — пробормотала она с некоторым опасением. — Скорей бы Николя вернулся!

И, точно услышав ее, брат выскочил из коляски Офросимовых, которую Лиза и не заметила, следя за странным гостем. Натали, если в карете была она, поехала дальше, а Николя, счастливо улыбаясь, махнул Лизе рукой. Она поманила его жестами: поднимайся, скорее. Потом сама бросилась ему навстречу.

Они столкнулись на лестнице и обнялись, как после долгой разлуки.

— Ну, что Натали? Ты ей все рассказал?

— Да-да! Я же говорил тебе, что она чудо! Она…

— Погоди. — Лиза оглянулась и прислушалась. — У тетушки какие-то странные посетители. Пойдем к тебе.

Но скрыться они не успели. Аглая Васильевна уже показалась на лестнице, и на лице ее было выражение, не сулившее ничего хорошего.

— Идите-ка сюда, мои дорогие, — холодно сказала она. — У меня есть к вам разговор. И весьма деликатного свойства. Так что закройте за собой дверь.

Она вошла первой, а брат с сестрой, испуганно переглянувшись, последовали за ней. Не заметив того, они сцепили руки, и держались друг задруга, как дети. Оба посетителя приподнялись, приветствуя их, но улыбок на их лицах не было. Лиза увидела какие-то бумаги, разложенные на столе. Не представив гостей, тетушка жестом попросила их садиться.

Расположившись в кресле с высокой спинкой, которое казалось Лизе очень неудобным, Аглая Васильевна указала племянникам на диван и заговорила первой:

— Ну что ж, господа хорошие… Дело которое собрало нас здесь, как я уже сказала, весьма деликатное. И, надо признать, неприятное. Не думала я, что придется мне заниматься этим, но я вынуждена исполнить волю покойного брата.

У Лизы провалилось сердце: «Она узнала! Я пропала…» Она стиснула руку Николя, пальцы которого тоже похолодели. Тетушка между тем продолжала:

— Как вам известно, судари мои, ваш покойный батюшка, оставил весьма неплохое наследство. Поделенное пополам, оно, конечно, значительно уменьшается, но и этого каждому из вас хватило бы для безбедной жизни. Но вы получили бы его при условии, если бы выполнили волю покойного. А воля эта выражалась в весьма простом условии: в течение года не иметь никаких сношений ни с кем из мира театра. Вам было известно это, не так ли?

Они оба молча кивнули. Растянув губы, Аглая Васильевна тоже склонила голову, потом заговорила снова.

— И эту священную волю вашего покойного батюшки один из вас не сумел исполнить достойно.

Лиза опустила глаза, пытаясь подобрать слова, которые могли бы объяснить тетушке и этим неизвестным господам, как велика ее любовь к Алексею Кузминскому… Как невозможно ей было находиться с ним в одном городе и даже не сделать попытки увидеть его…

— Если вам необходимо удостовериться в правильности изложенных мною условий, мои дорогие племянники, то нотариус, господин Потапов готов ознакомить вас с документом.

Сухощавый господин чуть заметно кивнул и накрыл бумаги рукой, демонстрируя наличие документов.

— А я, дабы иметь уверенность в исполнении вами условий завещания, прибегла к услугам частного сыщика, господина Меркулова.

Теперь задвигался на стуле тот суетливый человечек, о котором Аленка уверенно сказала: «Не из господ». Лиза еще сильнее сжала руку брата: «Сыщик! Вот оно что!» Аглая Васильевна обратилась к Меркулову:

— Прошу вас, расскажите нам о вашем расследовании.

Подскочив, тот нервно откашлялся и заговорил высоким, сипловатым голоском:

— Мною, ваше сиятельство, по вашему указанию-с было установлено круглосуточное наблюдение за вашим домом. Ночами я дежурил здесь сам, днем поручал наблюдение моему помощнику. Нами было установлено, что некий молодой человек, здесь живущий, регулярно по ночам, а сегодня даже и днем, отправлялся в один из театров. Его видели в обществе актера Кузминского и актрисы Мичуриной. Сегодня ночью этот молодой человек посетил квартиру актера Кузминского. А днем побывал у него в театральной гримерной. Это могут подтвердить консьержка дома, где живет Кузминский, и служитель их театра, которому молодой человек дал рубль, чтобы беспрепятственно проникнуть в гримерную артиста. Цель визитов осталась мне неизвестной, но факт их общения — налицо.

Когда он закончил докладывать, установилась тягостная тишина. Лиза не могла поднять глаз и только до боли кусала губы. Как объяснить этим черствым людям, признающим только факты, какова была цель ее визитов? Увидеть его глаза, услышать его голос, если повезет — поймать дыхание… Не более того. Это может убедить их в ее искренности?

Затянувшуюся паузу нарушила Аглая Васильевна. Непривычно резким и громким голосом она произнесла:

— Мы ждем, Николя! Может быть, ты объяснишься?

Рука брата дернулась. Лиза в изумлении вскинула голову.

— С какой целью ты встречался с артистами? Что за странное, если не сказать — пагубное пристрастие к людям этого сословия?

— Молчи, — шепнул Николя и встал. — Тетенька, я…

Она вдруг взвизгнула:

— Отныне не смей называть меня «тетенькой»! Ты — не нашей крови! Ты весь в свою падшую мать!

К лицу Николя прихлынула кровь:

— Не смейте говорить в таком тоне о нашей покойной матери!