— Ее судьба тесно связана с судьбой Владыки. И самой Империи. Только не так, как связаны герои. Она не совершит ничего такого уж выдающегося, не спасет мир, не победит великого врага.
Только ее запомнят. Наверное. Но… у нее много врагов. Не только из-за замужества на одном из величайших правителей. Просто эта девочка слишком импульсивна… Молода еще! Потом, может и изменится что. А может — нет.
Ее будущее скрыто от меня. Его как будто нет. Или не сплела его еще Судьба. Не знаю.
На секунду прикрыть глаза, собираясь с силами.
— Наша будущая гостья — Кружевница. Одна из сильнейших… И потративших один шанс.
— Что ж… Мы примем ее в нашем доме. И будь, что будет!
А в степях веселились орки. Они знали чуть больше других. Даже китсуне. Просто потому, что лучше них всех рас вместе взятых знали свою маленькую подружку Ладу.
Не сковать свободным духом.
Не посадить на цепь заговоренную в башню каменную.
Сбежит, упорхнет птицей дивной в небеса синие. Не поймаешь потом… Не вернешь.
— Как считаете, Барон, мы повеселимся в этом году?
Риа улыбалась, смеялась, танцевала. И спрашивала главаря степного народа, мимо которого проносилась в свободном порыве. Вопрос — мгновение, и не более. Как и ответ.
— Повеселимся. Ближайшие лет пятьдесят-шестьдесят.
Кай мягко и легко перебирал струны гитары, которая рыдала и стонала в его руках. У орков праздник! Счастье! Скоро к ним присоединиться добрый Друг! Долгожданный…
— Почему это?
Ослепить улыбкой. Повести покатыми плечами. Взметнуть цветными юбками.
— Потому что именно столько проживет жена Императора… Может чуть больше. Или меньше.
Табор засмеялся в едином порыве. Слишком хорошо они поняли смысл сказанных своим Бароном слов. Смех, радость и веселье будут во дворце китсуне жить столько, сколько будет жить человеческая девушка. А потом… придет кто-то другой. И радость тоже будет другой. Не хуже и не лучше сегодняшней. Просто — другой.
— Тогда пусть она живет тысячи тысяч лет!
И звонко ударили пальцы о струны, и взлетел в вышину чистый голос, и ярче загорелся костер. Жить тысячи лет… Для человека это невозможно. Но жизнь ведь бывает разной! Жизнь это память, вложенная в картины, легенды, песни, предания…
И о Ладе будут помнить по-крайней мере два рода!
Род Северных островов и род Степных кочевников.
До тех пор, пока не превратятся в пыль горы и не осыпятся пеплом века. Пока последний из орков не покинет этот мир. Пока не уйдет по Тропе последний Горностай…
Глава 18