Масоны

- И всю правду мне скажете? - переспросила с ударением пани Вибель.

- Всю, - отвечал ей глухим голосом Аггей Никитич и затем начал молча созерцать пани Вибель, да и она, в свою очередь, тоже молча созерцала его.

Наконец, часу в двенадцатом, Аггей Никитич счел за нужное раскланяться, и пани Вибель больше не удерживала его.

Всю ночь Аггей Никитич придумывал, как ему вывернуться из затруднительного положения, в которое он поставлен был любопытством пани Вибель, и в итоге решился переговорить о том, не прямо, конечно, но издалека с старым аптекарем, придя к которому, на этот раз застал его сидящим в кабинете и, видимо, предвкушавшим приятную для себя беседу. Увидев вошедшего гостя, Вибель немедля же предложил ему сигару, но Аггей Никитич, прежде чем закурить ее, спросил:

- Объясните мне, Herr Вибель, вы вчера изволили сказать, что о масонстве надо быть молчаливым, как рыба; но неужели же семейным своим, например, я жене моей, не должен рассказывать, что желаю быть масоном?

- Отчего ж не рассказывать?.. Не пойдет же она с доносом на вас к правительству, - объяснил ему тот.

- А супруга ваша, извините за нескромный вопрос, знает, что вы масон? допытывался Аггей Никитич.

- Да, я ей говорил и предлагал вступить в наш орден, но она преданная католичка и говорит, что это грех.

Услышав такого рода объяснение, Аггей Никитич вздохнул свободнее, потому что он, по его соображениям, мог касательно масонства быть до некоторой степени откровенен с пани Вибель.

- Но тогда зачем же все-таки в масонстве есть скрытность? - повторил он еще раз.

Вибель развел при этом руками.

- Я не знаю, что вы разумеете под скрытностью масонов, - сказал он, если то, что они не рассказывают о знаках, посредством коих могут узнавать друг друга, и не разглашают о своих символах в обрядах, то это единственно потому, чтобы не дать возможности людям непосвященным выдавать себя за франкмасонов и без всякого права пользоваться благотворительностью братьев.

- Это весьма благоразумно, - заметил Аггей Никитич.

- Да, весьма, - повторил за ним Вибель, - но скажите, вас знакомил кто-нибудь со средствами к распознаванию собратьев своих и с символами нашими?

- Никто; я пока только еще читал некоторые масонские сочинения, отвечал Аггей Никитич.

- Тогда возьмите эти лежащие на столе белый лист бумаги и карандаш! повелел ему Вибель, и когда Аггей Никитич исполнил это приказание, старик принялся диктовать ему:

- Масоны могут узнавать друг друга трояким способом, из коих каждый действует на особое чувство: на зрение - знак, на слух - слово, на осязание - прикосновение. Знак состоит в следующем: брат, желающий его сделать другому брату, складывает большие пальцы и указательные так, чтобы образовать треугольник.

И Вибель показал на практике, как следует складывать пальцы.

- Ответствующий брат, - продолжал он, - делает то же самое, после чего оба брата соединяют концы своих указательных пальцев.

Здесь Вибель, заставив Аггея Никитича сделать из пальцев треугольник, приблизил к ним свои пальцы, тоже сложенные в треугольник, и тогда образовалась фигура, похожая на два треугольника, прикасающиеся один к другому вершинами.

- Я теперь, - добавил он, - изображаю знак огня, а вы - знак воды; поняли?

- Понял, - отвечал Аггей Никитич, хотя в сущности весьма мало понял.

- В прикосновении, - воскликнул вслед за тем Вибель, - каждый вопрошающий и ответствующий протягивает правую руку так, чтобы большой палец был приподнят вверх, и, взяв потом друг друга за руки, крепко пожимают их для выражения братского соединения, сродства и верности.

Таковое прикосновение Herr Вибель тоже не преминул показать Аггею Никитичу на практике.

- Слово, - толковал он далее, - произносится таким образом, что вопрошающий шепчет ответствующему: А. и Е.

- Но что же это за слова такие? - невольно полюбопытствовал Аггей Никитич.

Вибель вполне объяснить это несколько затруднился.

- Полагаю, что первая буква обозначает Адонирама, а вторая - Иегову.

Аггей Никитич выразил кивком головы, что это им понято. Он действительно об Иегове и об Адонираме слыхал и читал.

- Ответствующий, - снова приступил Вибель к поучению, - немедленно при этом поднимает ладонь к лицу своему и потихоньку шикает, напоминая тем вопрошающему о молчании; потом оба брата лобызаются, три раза прикладывая щеку к щеке... - Записали все мои слова?

- Записал-с, - отвечал Аггей Никитич покорным голосом.