Массандрагора

– Плоская как блин долина, маленькое озерцо в камыше и небольшой дубовый лес. Места совершенно необжитые, но зелени много, где-то в южной части средней полосы, наверное. Связь не ловит, ни дорог, ни строений или еще чего. И звери очень странные, таких никто не видел! Например, то ли огромный хомяк, то ли кабан размером с быка. Клыки – в половину руки! Представляешь? И птицы нелетающие типа страусов, но гораздо больше, с острыми клювами, как у орла, и нападают ведь, не боятся! Одному нашему такая бестия вмиг два пальца оттяпала, ладно хоть медик среди нас оказался. Ужас, что происходит!.. Отец Афанасий! – крикнул Пьер кому-то в сторону. – Отец Афанасий, не дадите ли свой фотоаппарат – показать фотографии новеньким?

К ним степенно подошел дородный священник в черной рясе.

– О, – пробасил он, кивая молодым людям, – велики дела твои, Господи. Только что прибыли?

Пашка кивнул, и они снова представились. Священник вынул из кармана электронный фотоаппарат и протянул его Пашке:

– Смотри. Знаешь, как пользоваться?

Пашка кивнул, и они принялись просматривать фотографии опушки леса, уходящей вдаль долины, берега заболоченного озера. Первые фотографии были сделаны поздно вечером или ночью, при лунном свете. Фотоаппарат был дешевым, и изображения получились довольно некачественными. Затем пошли утренние снимки, но по большей части они изображали густой туман. В общем, природа и природа, совершенно ничего необычного. К тому же описанных Пьером жутких животных видно не было: наверное, отец Афанасий не жаждал с ними близкого знакомства даже через объектив фотокамеры.

Но эти люди свободно ходили туда и обратно, совершенно обычным способом возвращаясь на ту же станцию – не так, как получилось на «Северной-17», вдруг превратившейся в «Северную-14». Значит, можно было выйти на поверхность и не бояться, что не попадешь обратно, то есть от Хранителей там и стоило спрятаться. И медлить нельзя. Да и вообще – уйти отсюда надо было всем пострадавшим.

– Мы бы хотели сходить на поверхность, – сказал Пашка, возвращая ему аппарат. – И вообще, нам всем лучше подняться. Здесь оставаться еще опаснее.

– Пока не время, однако, – покачал головой священник, – вам же все объяснили. Вот наши мужчины проверят там все, подготовят хижину временную или хотя бы шалаши какие срубят, зверье отгонят, а его там хватает, частокол поставят, тогда и… А пока всем, кто не входит в команду майора Зеленцова, наверх путь закрыт. Это не обсуждается, потому как военное положение.

Опа, военное положение и майор! Кажется, у них тут было все серьезно.

– Отдохните-ка лучше с дороги, – продолжал священник. – Есть хотите? Пить? Нет? У нас, если что, дичь есть и вода родниковая. Если желаете, я вас на экскурсию свожу, здесь, понизу. Красивая станция, ничего не скажешь… Вот взгляните, я немного пофотографировал ее…

Отец Афанасий с готовностью показал фотографии станции, на которой они находились. Она называлась «Новосвободская» и была оформлена розовым мрамором без какой-либо экзотики, даже надписи оказались на достаточно понятном русском диалекте, хотя и не без странностей в орфографии. При этом она была довольно обширной, с многочисленными проходами, коридорами и лестницами, а изящные панно на стенах изображали нейтральные цветочные мотивы, солнечные восходы и простые геометрические фигуры.

– Вы можете объяснить, что происходит? – спросил Пьер, до того не проронивший ни слова. – Что все это значит? А то тут у каждого свое мнение, и хочется послушать теперь ваше…

Пашка задумался. Что им рассказать? Прежде всего – о Хранителях? О параллельных мирах? О тетке-диспетчере? Он оглянулся в сторону перрона. Пока было тихо. Надолго ли?

– Хорошо, – не дождавшись ответа, сказал Пьер и нервно поправил очки. – Слушайте же. Мы находимся в другом мире, это уже все поняли. Не на другой планете, заметьте, а именно в другом мире, очень похожем на Землю. Наверное, параллельном. Но может быть, и в другом времени, это тоже допускается, хотя некоторые вещи объяснить с такой позиции сложнее. В общем, все это – не наше питерское метро. Оно только похоже, и то не очень.

Пашка молча кивнул.

– Все, кого мы встретили, – продолжал Кулебяка, – говорят об очень странных вещах. Некоторые встречали в туннелях чудовищ и прочих необычных существ, и я сам видел! Многие видели поезд, который движется сам по себе и никогда не останавливается. В общем, даже если это ад, то я и не очень-то удивлюсь.

– Спокойно, сын мой, – улыбнулся отец Афанасий, – не торопи события. Господь велик, и неисповедимы деяния его.

Пьер развел руками, не собираясь спорить со священником, особенно в такой щекотливой ситуации.

– Сюда скоро могут прийти местные, – торопливо сказал Пашка. – Я только не уверен, что они рады нам. Есть подозрение, и очень большое, что нам лучше всем скрыться. Пока не прояснится все.

– Скрыться? И надолго?

– Да, наверху, в долине. Хотя бы на сутки-двое.

– Но мы же тебе объяснили, там пока не безопасно! – пробасил священник.

– Я понимаю, но…