Мастер

- Да не допустим, а есть. Вы же от государства отдельно теперь...

- Ты это к чему?

- Отремонтируйте ее - это же чудо! Я возьмусь отремонтировать. За лето сделаю. Двух-трех помощников мне-до холодов сделаем...

- Я, дорогой мой, такие вопросы не решаю. У меня тоже есть начальство... Сходи к митрополиту! - Поп сам тоже заинтересовался.Сходи, а чего! Ты веруешь ли?

- Да не в этом дело. Я, как все. Мне жалко - такая красота пропадает. Ведь сейчас же восстанавливают...

- Восстанавливает государство.

- Но у вас же тоже есть деньги!

- Ты сходи, сходи к митрополиту-то,

- А где он? Здесь разве?

- Нет, ехать надо.

- В область?

- В область.

- У меня с собой денег нет. Я только до тебя ехал.

- А я дам, ты откуда будешь-то?

- Из Чебровки, столяр, Семен Рысь...

- Вот, Семен, съезди-ка! Он у нас человек... умница... Расскажи ему все. Ты от себя только?

- Как "от себя"? - не понял Семка,

- Сам ко мне-то, или выбрали да послали?

- Сам.

- Ну все равно - съезди! А пока будешь ехать, я ему позвоню - он уже будет знать, что к нему, примет тебя.

Семен подумал немного.

- Давай! Я потом тебе вышлю.

- Потом договоримся. От митрополита заехай снова ко мне, расскажешь.

Митрополит, крупный, седой старик, с неожиданно тоненьким голоском, принял Семку радушно.

- Звонил мне отец Герасим... Ну, расскажи, расскажи, как тебя надоумило храм ремонтировать?

Семка отхлебнул из красивой чашки горячего чая.

- Да как?.. Никак. Смотрю - красота. А никому не нужна!..

Митрополит усмехнулся:

- Красивая церковь, я ее знаю. При Алексее Михайловиче, да. Кто архитектор, пока не знаю... Можно узнать. А земли были бояр Борятинских... Тебе зачем мастера-то знать?

- Да так, интересно. С большой выдумкой человек,

- Мастер большой, потом выясним кто. Ясно, что он знал владимирские храмы, московские...

- Ведь до чего додумался!.. - И Семка стал рассказывать, как ему удалось разгадать тайну старинного мастера.

Митрополит слушал, кивал головой, иногда говорил: "Ишь ты!" А попутно Семка выкладывал и свои соображения: стену ту, восточную, отшлифовать, как и хотел мастер, маковки обшить и позолотить и в верхние окна вставить цветные стекла - тогда под куполом будет такое сияние, такое сияние!.. Мастер туда подобрал какой-то особенный камень, наверно с примесью слюды... И если еще оранжевые стекла всадить...

- Все хорошо, все хорошо, сын мой,- перебил митрополит.- Вот скажи мне сейчас: разрешаем вам ремонтировать талицкую церковь. Назовите, кому вы поручаете это сделать. Я, не моргнув глазом, называю: Семен Рысь, столяр из Чебровки. Только... не разрешат мне ее ремонтировать, вот какое дело, сын мой. Грустное дело.

- Почему?

- Я тоже спрошу: "Почему?" А они меня спросят: "А зачем?" Сколько дворов в Талице? Это уже я спрашиваю...

- Да в Талице-то мало...

- Дело даже не в этом. Какая же это будет борьба с религией, если они начнут новые приходы открывать? Ты подумай-ка.

- Да не надо в ней молиться! Есть же всякие музеи...

- Вот музей-то - как раз дело государственное, не наше.

- И как же теперь?

- Я подскажу как. Напишите миром бумагу: так, мол, и так - есть в Талице церковь в запустении. Нам она представляется ценной не с точки зрения религии...

- Не написать нам сроду такой бумаги. Ты сам напиши,

- Я не могу. Найдите, кто сумеет написать. А то и-сами, своими словами... даже лучше.

- Я знаю! У меня есть такой человек! - Семка вспомнил про писателя.

- И с той бумагой - к властям. В облисполком. А уж они решат. Откажут - пишите в Москву... Но раньше в Москву не пишите, дождитесь, пока здесь откажут. Оттуда могут прислать комиссию...

- Она бы людей радовала-стояла!

- Таков мой совет. А что говорил с нами, про то не пишите. И не говори нигде. Это только испортит дело. Прощай, сын мой. Дай бог удачи.

Семка, когда уходил от митрополита, отметил, что живет митрополит - дай бог! Домина - комнат, наверно, из восьми... Во дворе "Волга" стоит. Это неприятно удивило Семку. И он решил, что действительно лучше, пожалуй, иметь дело с властями. Эти попы темнят чего-то... И хочется им, и колется, и мамка не велит.

Но сперва Семка решил сходить к писателю. Нашел его дом... Писателя дома не было.

- Нет его,- резковато сказала Семке молодая полная женщина. И захлопнула дверь. Когда он отделывал здесь "избу XVI века", он что-то не видел этой женщины. Ему страсть как захотелось посмотреть "избу". Он позвонил еще раз.

- Я сама! - услышал он за дверью голос женщины. И дверь опять открылась...

- Ну? Что еще?

- Знаете, я тут отделывал кабинет Николая Ефимыча... охота глянуть...

- Боже мой! - негромко воскликнула женщина. И закрыла дверь. "По-моему, он дома,-догадался Семка.- И по-моему, у них идет крупный разговор".

Он немного подождал в надежде, что женщина проговорится в сердцах: "Какой-то идиот, который отделывал твой кабинет", и писатель, может быть, выйдет сам. Писатель не вышел. Наверно, его правда не было.

Семка пошел в облисполком.

К председателю облисполкома он попал сразу и довольно странно. Вошел в приемную, секретарша накинулась на него:

- Почему же опаздываете?! То обижаются - не принимают, а то самих не дождешься. Где остальные?