`Мастер и Маргарита`: гимн демонизму? либо Евангелие беззаветной веры

И в таких условиях было бы предосудительно для Соломона, если бы он, осознавая общечеловеческую значимость обретения истинного вероисповедания, не выразил бы своего порицания идолопоклонству, многобожию, обожествлению предков, распространявшимся в глобальных масштабах, которые были характерны для многих народов той эпохи и чему греческая культура придала особую привлекательность своим эстетическим совершенством. Тем более это было бы предосудительно для него, если бы он, — зная истину от Бога по совести, — утаил бы её от беседовавшего с ним грека, который записал смысл своих бесед с Соломоном (не одна же царица Савская приходила к нему искать мудрости). И изначально грекоязычный текст мог быть назван его автором “Премудростью Соломона”, поскольку тот просто честно указал на источник текстуально зафиксированной им мудрости. И сохранялся он в грекоязычной культуре, пока в одной из своих последних редакций не попал в свод библейских текстов, хотя и не был признан «боговдохновенным» и каноническим.

История показывает, что в ряде случаев культурное достояние оказывается в лучшей сохранности у соседей, нежели у себя на Родине: так уже упоминавшийся апокриф “Евангелие Мира Иисуса Христа от ученика Иоанна” вернулся в Русскую культуру через посредничество француза Э.Шекли, который разыскал его старославянский (древнерусский) текст в библиотеке Габсбургов в Австрии, а арамейский текст в архивах Ватикана. И эти находки знаменуют то, что и православие, и католицизм одинаковы в своём отрицании записи учения Христа, предпочитая ему биографические справки о жизни и деятельности Иисуса в первое пришествие.

Всё это — жизненно реальное и вполне возможное в случае истории текста книги “Премудрости Соломона”. Соответственно, единственная причина церквей отказа отнести сказанное во второй главе “Премудрости Соломона” к первому пришествию Христа состоит в том, что эта книга не включена в канон заправилами проекта построения глобальной библейской цивилизации. Эта мотивация отказа «неканоничностью» нашла своё прямое выражение в комментариях к соответствующим местам второй главы “Премудрости Соломона”:

«Но имея в виду неканонический характер книги Премудрости Соломона, можно и не усматривать в этом отделе пророчества в собственном смысле

(выделено нами при цитировании), но видеть в нём живое изображение общего для всех времён отношения нечестивых к праведным. Это изображение по силе своей истины оказалось приложимо и к лицу Иисуса Христа, величайшего из всех праведников. Такое понимание находит в себе прочное основание в книге Премудрости, потому что под именем праведника (???????), изображаемого во II гл. 12 — 20, писатель этой книги видимо разумел не определённое лицо, а родовое понятие (собственно благочестивого израильтянина вообще)» (уже упоминавшаяся “Толковая Библия”, издания 1904 — 1913 гг., т. 2, стр. 90).

Еще раз перечитайте цитированную ранее “Премудрость Соломона” и соотнесите её смысл с этим комментарием: и Вы поймёте, что комментатор наводит тень на плетень, в молчаливом предположении, что по прочтении комментария, к самому тексту “Премудрости” читатель не обратится, а в безвольной доверчивости бессмысленно согласится с автором комментария и своими смутными воспоминаниями-воображениями о тексте “Премудрости”, которую он возможно листал в детстве, когда в гимназии проходил «закон божий».

Тем не менее, как сообщается в той же “Толковой Библии”, такие деятели церкви как Климент Александрийский, Тертуаллиан, Св. Киприан были убеждены в авторстве Соломона. Однако, признавая авторство Соломона, они остались верны традиции, проистекающей из “пророчества” Исаии.

Всё сказанное об отношении к книге “Премудрости Соломона” разных комментаторов, церковной традиции и простых людей означает:

· как минимум,

что книга “Премудрости” не была включена в канонический текст «боговдохновенного священного писания» иудаизма по причинам, которые составители канонического свода ветхозаветных текстов, опять же «боговдохновенно», не посчитали необходимым придать огласке;

· а как максимум, что она — позднейший подлог, и потому её и не могло быть в хронологически более раннем своде канонических ветхозаветных текстов.

Православная иерархия, однако, в своей Библии несёт через века оба текста, не смея ни прямо назвать “Премудрость Соломона” подлогом, ни взаимоисключающий смысл пророчеств Соломона и Исаии в отношении одного и того же первого пришествия Христа.

Объяснение причин такой недееспособности церковников находим в той же “Премудрости Соломона”: