Мастер иррационального

Беда в том, что Кришнамурти говорил, и больше ничего. Он так и не предложил ни одного способа обретения опыта. В этом его ошибка. Он говорил совершенно правильные вещи, но так и не смог создать нужного климата, нужной атмосферы, чтобы семена дали всходы. Конечно же, он был разочарован в человечестве, его разочарование усугублялось еще и тем, что ни один человек не смог обрести просветления благодаря его учению. В словах Кришнамурти содержались все необходимые семена, но он не подготовил почву.

В отличие от Кришнамурти, дзэн не отрицает развлечений. В своем завещании Кришнамурти сказал: «Религия — не развлечение». Это верно, но просветление — достаточно емкое понятие, чтобы вместить в себя также и развлечения.

Просветление многомерно. Оно включает в себя смех, любовь, красоту, творчество. Просветление превращает мир в поэтическое место, в прекрасный сад.

В дзэн нет таких принципов, которые нужно записывать, чтобы не забыть. Дзэн — это инструмент, он позволяет тебе прийти в центр и найти дорогу назад. И это хороший инструмент. Еще ни один мастер дзэн не жаловался на то, что «мои ученики не слушают меня. Это — ужасно, это — провал! Человечество предало меня». Такого ни разу не говорил ни один мастер дзэн.

Если успехов нет, значит, плох инструмент. Значит, ты не рассмотрел как следует человека и не увидел его потенциал. Возможно, то, что делаешь, годится для кого-то другого, но не для этого человека.

Дзэн — это только приемы, средства. Другие религии очень велики, а дзэн — всего лишь маленький ручей. И, как ни странно, в нем обрели просветление намного больше людей, чем в любой другой религии. Ты начинаешь видеть мелочи, и учитель помогает тебе осознать, что они указывают на луну.

Однажды Риндзай навестил Анзана, одного из учеников Унгана. Он спросил Анзана:

— Что такое белая корова росистой земли?

Это один из дзэнских коанов. В нем нет никакого смысла — головоломка, которую невозможно решить. «Что такое белая корова росистой земли?» — что это за метафизический вопрос? Ни одна религия не задает подобных вопросов. Мне вспомнилась история об одном ребенке, который часто приходил к Пикассо, поскольку жил по соседству. Ему было всего пять или шесть лет, но он был очень храбрый. Видя, что Пикассо все время рисует, он однажды прихватил с собой лист бумаги и показал его Пикассо: «Погляди на мою картину!»

Пикассо посмотрел на лист и сказал:

— Бог мой, и что же здесь нарисовано?

Мальчик ответил:

— Это — корова, которая ест траву.

— Сдаюсь, — сказал Пикассо, — где корова?

— Не задавай глупых вопросов, — ответил мальчик, — корова поела травы и ушла домой.

Пикассо сказал:

— Ладно, но где трава?

— Какой ты глупый! — воскликнул мальчик. — Какая же может быть трава, если корова ее съела? — Пикассо смотрел на чистый лист бумаги.

Пикассо сказал:

— Ты очень умный. Ты меня озадачил, заявив, что здесь нарисована корова. Я ничего не смог увидеть. Я озадачил весь мир, а ты озадачил меня.

Дзэнские коаны — загадки без ответов. Анзан ответил: «Му-у! Му-у!» Ни один ответ не может быть верным. Анзан должен был безмолвствовать — лишь полное безмолвие может быть ответом на дзэнский коан. Но он использует ум, пытаясь изобразить белую корову, словно бы та действительно существовала. Анзан привнес ум в свой ответ.

На это Риндзай сказал: «Ты — нем!

Неужели ты считаешь, что сможешь обмануть меня, издавая подобные звуки? Ты потерял дар речи? Ты нем?» Коан требует ответа. Здесь «му-у» не пройдет.

Анзан спросил: «А как насчет тебя?» Он думает: «Какие еще есть ответы?» На самом деле никакой ответ не подходит для дзэнских коанов. Запомни твердо: не ищи ответов, ищи безмолвие. Будь безмолвным. В твоем безмолвии мастер разглядит ответ.

Анзан спросил: «А как насчет тебя? — если ты думаешь, что мой ответ неверен и что я нем».

«Ты — животное, — заключил Риндзай, — кто же ты еще, если издаешь подобные звуки? Значит, ты используешь животный ум».

Ум в дзэн — наследие, которым мы обязаны животным. Ты не вправе называться человеком, пока не выйдешь за пределы ума. Ты обладаешь лишь телом человека, но твой ум — следствие продолжительного процесса; ум содержит свойства животных. Мы — не вновь прибывшие; мы стары, очень стары — стары, как сама жизнь. И мы прошли через все животные фазы. Наше сознание заключает в себе невероятно долгое прошлое.

Говоря «Ты — животное!», Риндзай отнюдь не порицает Анзана. Он просто констатирует факт: Анзан все еще использует животный ум. Лишь в состоянии не-ума ты покидаешь уровень животных. Ты оказываешься вне прошлого и открываешься для вселенной.