Мастер Ключей

Она просила, умоляла рассказать ей все. Даже плакала. И долго сидела на пороге у запертой двери, но он больше не произнес ни слова и так и не вышел к ней.

Когда Зара, совершенно опустошенная, спустилась вниз, села в кресло у потухшего камина, к ней подошла пожилая служанка, принесла плед.

- Укройся, деточка. Ночь сегодня так холодна.

Зара упрямо качнула головой и вытерла тыльной стороной ладони слезинки, застывающие на щеках. Ей бы хотелось замерзнуть насмерть, жаль, ночь для этого недостаточно холодна.

- Ненавижу вас всех, - сказала она тихо. - Никто ничего не рассказывает мне! Я никому не нужна! И родители не навещали меня целую вечность. Отвезли и забыли! Почему? В чем я провинилась?

Женщина неловко погладила ее по голове, и от этой неуклюжей ласки Зара разрыдалась и вцепилась в ее передник, пропахший кухней.

- Ты ни в чем не виновата, девочка... - грубая ладонь успокаивающе гладила ее по спине. - Он приказал не говорить... Но я расскажу. То, что сама видела. Я возвращалась сегодня из деревни по дороге через холмы, была уже совсем рядом, когда увидела хозяина...

Зара забыла о слезах, жадно впитывая каждое слово.

- Нет, с другого начну. Давно уже поговаривали о проклятии...

Она быстро взглянула на Зару и замялась:

- Людям только дай волю - наболтают невесть что. Но здесь, видать, дело и правда было нечисто. Я-то сама у вас год как работаю, но прошлая кухарка, на место которой я и нанялась, обмолвилась как-то... Видать, он запретил прямо-то говорить, но намеками и недомолвками она сказала мне, что хозяину не больше года жить осталось... То ли проклят он, то ли еще что. Такой жути нагнала, что я неделю на новом месте спокойно спать не могла. И как ни упрашивала ее сказать, та как воды в рот набрала. Только сболтнула, придут, мол, ловцы за ним и уведут. И мерещились мне потом те ловцы, обликом страшные. А сегодня... Вот ведь день какой грустный, да, девочка? Бедный наш молоденький хозяин...

Она и сама незаметно вытерла слезинку краем передника, задумалась, замолчала. Зара тоже молчала, боясь сбить ее с мысли.

- А сегодня видела я тех ловцов... И знаешь, не страшные они вовсе. Но это как на мой взгляд, а Феликсу-то наверняка страшно было. И Лисенку... Они вели Феликса за руки, а сами маленькие, как тени, полупрозрачные. Это если на первый взгляд, а если присмотреться, то ребятами мне стали казаться. То ли карликами... Не знаю. Один раз посмотрю - ребятишки в черных плащиках, другой раз - тени неясные. Но понятно было, что хозяину никуда не деться от них. Так и шел он вперед, и голову прямо держал, как знал, на что идет. А Елисей за ними шел шаг в шаг и звал его. Феликс только раз и обернулся. Нет, два раза... Первый раз сказал: «Лис, за каждой дверью послание для тебя. Я давно этого дня ждал, знал, что он придет. Не грусти». А второй раз просто прикрикнул даже: «Домой возвращайся! Этого не изменить, ты ведь знаешь!» Но он так за ними и шел до моста. А я стояла на холме, видела все, и шага ступить не могла от ужаса... Потом они по мосту вверх пошли. А Елисей упал там, где стоял, и лежал долго-долго. Я уже подумала, что сердце у него от горя разорвалось, поспешила навстречу, почти добежала. Тут он встал и посмотрел на меня. И от взгляда его до сих пор мурашки бегают. ««Со мной все хорошо, - говорит. - Я справлюсь». И домой зашагал... А вы-то ни в чем не виноваты, молоденькая хозяюшка. Ваша-то в чем вина... Ой, горюшко...

Пожилая кухарка с грубыми руками и добрым сердцем искренне хотела утешить Зару, девушка и сама себе говорила, что ей не в чем себя винить. Но словно тревожный маленький колокольчик трепетал где-то в груди. Как в сказке, когда волшебная арфа начинала играть, когда рядом кто-то говорил неправду: «Ты виновата. Ты виновата. Ты лжешь».

И девушка, не выдержав этого тревожного обвиняющего звона, вскочила на ноги и убежала прочь. До ночи бродила по берегу, пытаясь понять, что хочет сказать ей сердце. И почему-то слышала только голос Лиса из какого-то давно забытого разговора: «Это тебе самой решить нужно...» Что решить? О чем он?

Она не смогла таиться, передала ему все, что служанка рассказала, надеясь, что теперь дождется объяснений. Но Лис только пожал плечами и сказал:

- Добавить мне нечего. Но спасибо, что напомнила мне о посланиях... Я, кажется, и не слышал ничего в тот момент... Один только ветер...

Он отвернулся, чтобы уйти, но Зара схватила его за руку, чувствуя, что последняя связь, последняя нить между ею и Лисом рвется сейчас. Рука его была ледяной, но девушка все же сжала его холодные пальцы, удерживая. Он зажмурился, словно ему больно было от этого прикосновения. И сказал:

- Ты ведь знаешь, что я люблю тебя...

Она хотела сказать в ответ: «Я тоже тебя люблю». И не могла. Такие ледяные руки. Кажется, что холод достает до самого сердца. Вместо этого, чтобы не молчать, быстро заговорила о другом:

- Эти послания... Я помогу тебе собрать их...

Лис отнял руку, он все понял. И сказал тихо:

- Там слишком опасно. Я не могу взять тебя с собой. Ты будешь в безопасности здесь, в нашем доме...