Мастер теней

— Вы приглашаете меня, Ваше Величество? — Шуалейда шагнула к брату, протягивая руку, посмотрела на него в упор: хватит дурить, отошли ее, быстрее!

Но Кейрану изменили последние остатки благоразумия. Он обернулся к девице Свандер:

— Позвольте пригласить вас, милая Виола.

У Шуалейды на миг отнялся голос, она застыла, не в силах пошевелиться. Бальный зал вдруг показался внутренностями Кукольных часов, что на башне Магистрата, а Виола Свандер — занесенной ветром чайкой, присевшей на готовую повернуться шестерню…

— Кейран, не надо! — позвала она брата и осеклась.

Слишком поздно, слишком громко. Не меньше десятка пар глаз устремились на нее в ожидании: что учудит полоумная колдунья?

— Следующий танец твой, — примирительно улыбнулся Кей, спускаясь в зал рука об руку с девицей Свандер.

Время для Шуалейды застыло и смешалось. Кричала от боли чайка, застрявшая в часовом механизме, погребальные алые шелка шелестели на ветвях юного тополя с лицом Кейрана, Лощина Памяти манила мягкостью травы, звала уснуть — здесь, рядом с отцом и братьями…

— Шу, да что с тобой, — выдернул ее из видений шепот Закерима. — Очнись!

Она встряхнула головой. Шепчущие деревья отступили, оставив её посреди полного гостей зала, в перекрестье любопытных взглядом. Всего в десятке шагов Кейран кружил в вельсе счастливую Виолу Свандер. На них смотрел через плечо — холодно, совсем не как подобает названному отцу — герцог Дарниш, на миг отвлекшийся от беседы с бургомистром. А в дальнем конце зала уже открывалась дверь…

Животный ужас затопил Шуалейду. Теперь она знала, что должно произойти и что она должны была сделать.

— Зак! Кей, скорее! — громко прошептала она, не обращая внимания на удивленные взгляды гостей.

Закерим вздрогнул, не понимая, чего хочет Шу, но все равно устремился к королю, защитить его от любой опасности. Шу — вместе с ним, скорее к брату, быть может, еще не поздно?! Но шестерня повернулась, сминая птичье крыло — и часовой механизм остановился.

— Её Высочество Ристана, милостью Близнецов регент Валанты! — выкрикнул герольд, распахивая двери.

Музыка оборвалась, пары застыли. Только Шу и Зак в нарушение этикета проталкивались к Кейрану. Но не успели. Ристана быстро и уверенно шла к брату, а гости расступались перед ней, кланялись и приседали. В полушаге за ней следовал Бастерхази, полы его плаща развевались траурными знаменами. Толпа отхлынула в стороны, образовав пустой коридор между Кейраном и регентшей. Закерим и Шуалейда остались перед королем одни, словно защищая его от хищника.

— Ваше Величество! — с половины дороги начала Ристана и сделала раздраженный жест рукой: пойдите прочь.

Закерим посторонился, попытался оттеснить от Кейрана девицу Свандер, но та вцепилась в королевский рукав. А Шуалейда снова замерла: поздно оттаскивать от Кея девицу, можно лишь убить — но Суардисы не убивают детей.

Она как сквозь толщу воды смотрела на приблизившихся к брату Ристану, Бастерхази и советника Свандера. Кейран вмиг протрезвел, осознал, в какую ловушку попал, попытался отцепить от себя девицу Свандер и застыл, не в силах ни пошевелиться, ни сказать слово: Бастерхази что-то сделал с воздухом вокруг короля, не затронув защитные амулеты. Панику брата Шу чувствовала, как свою, и с паникой бессилие, унизительное бессилие короля-марионетки…

Шу перехватила взгляд Дарниша — понимающий и разочарованный, и тут же по нервам ударило торжество советника Свандера.

«Мое предложение все еще в силе, — донесся рокочущий пламенем мысленный голос Бастерхази. — Соглашайся, и твой брат будет жить».

«Нет!» — мысленно закричала Шу, потянулась к Источнику… и наткнулась на стену.

«Глупая, самонадеянная девочка», — в голосе Бастерхази звучало сожаление.

Поняв, что магия недоступна, Шуалейда дернулась к брату: устроить скандал, драку, да что угодно, лишь бы не позволить им объявить помолвку прямо сейчас — а потом на непременно что-нибудь придумает!.. Но не смогла пошевелиться. Невидимые руки держали ее, зажимали рот, притискивали к возбужденному мужскому телу — а внутри росло отчаяние, поднималось бессильными слезами.

«Ты думала, я не сумею обойти запрет Императора? — Дыхание Бастерхази обжигало шею, пальцы сжимали бедро, хотя Шу прекрасно видела его — вот он, стоит в пяти шагах, рядом с регентшей, улыбается, словно добрый дядюшка. — Еще восемнадцать лет регентства Ристаны при следующем короле меня вполне устроят. И ты, сладкая моя, никак не помешаешь одобренной Советом свадьбе. А если вмешаешься, я буду вынужден свидетельствовать перед Конвентом о твоем опасном сумасшествии, а заодно о сумасшествии Кейрана. Мы ведь этого не хотим, сладкая моя?»

— …подтвердим дату на Осеннем балу. Конечно, траур только закончится, но отец желал, чтобы род Суардисов был продолжен как можно скорее… — как сквозь сон доносились слова Ристаны. — У нашего возлюбленного брата слабое здоровье… единогласное одобрение Совета… через неделю… торжества…