Мастера детектива. Выпуск 5

Как будто нарочно пренебрегая выраженным в ее адрес неодобрением, миссис Карстерс решила использовать удобный случай.

— Я вполне понимаю, сэр Джулиус, — сказала она доверительно, — и, если можно так выразиться, всецело одобряю. Ведь вы теперь особенно важное лицо.

За какую–нибудь минуту сэру Джулиусу пришлось второй раз промолчать о том, о чем больше всего на свете ему хотелось бы поговорить. То, что ему это удалось, объяснялось, может быть, присутствием Бриггса, а может быть, и просто тем, что миссис Карстерс не дала ему возможности произнести хоть слово. Потому что не переводя дух она умудрилась нанести и так уже глубоко уязвленному человеку еще одно оскорбление.

— И принесите поднос с чаем для леди Камиллы, Бриггс, — продолжала она. — Она вряд ли пожелает сойти вниз. Я отнесу ей чай, а потом уж буду пить сама.

Д–р Ботвинк, сэр Джулиус и Роджерс одновременно предложили ей не затруднять себя, вызвавшись отнести поднос. Бриггс выразительно, но безмолвно дал понять, что в Уорбек–холле подавать гостям полагается дворецкому, и больше никому, но миссис Карстерс не обратила на них никакого внимания. Не прерывая потока бессвязной болтовни, она разливала всем чай, пока не был принесен поднос со свежезаваренным чаем для леди Камиллы.

— Вам, мужчинам, придется самим о себе позаботиться, пока я не вернусь, — сказала она игриво, — но я пробуду там не больше двух–трех минут.

Решительно миссис Карстерс была в хорошем настроении. Тихонько напевая что–то под нос, она вприпрыжку — только так это можно описать — подошла к двери, которую Бриггс нехотя отворил перед ней. Если кто в этом мрачном доме и воспрянул духом с началом оттепели, так это миссис Карстерс.

Оставшись одни, трое мужчин вернулись на свои места, и сразу наступила блаженная тишина. Джулиус почувствовал, что голоден как волк. Он уписал две булочки и полблюда бутербродов, после чего пустился в глубокий рейд на рождественский пирог. К счастью, у д–ра Ботвинка оказался плохой аппетит, ибо Роджерс тоже был не прочь поесть. За чаем разговоров почти не было. Сэр Джулиус был слишком поглощен едой, чтобы разговаривать, а ни д–р Ботвинк, ни Роджерс не отличались словоохотливостью. И лишь когда чайник опустел и пошли в ход сигареты, началось что–то вроде разговора, и то, если можно назвать разговором отрывочные замечания д–ра Ботвинка о погоде, ответом на которые служило хмыканье сэра Джулиуса и более вежливые односложные звуки со стороны Роджерса.

Немного погодя сэр Джулиус откинулся в кресле, вытянул усталые ноги у огня и почувствовал себя совсем как в молодости после целого дня, проведенного верхом на лошади. То, что в молодости он любил псовую охоту, являлось одним из наиболее строго хранимых секретов в верхах его партии. Завтра у него будет отчаянно ломить поясницу. И что это Роджерс не положил ему в ванну горчицы? Он, правда, его не просил об этом, но тот мог бы и сам сообразить. Нет, это несправедливо. В конце концов, Роджерс ведь полицейский, а не слуга. Спасибо и за то, что он сделал. Министр задремал было, но тотчас стряхнул с себя дремоту. Так не годится! Его ждет работа, надо пойти к себе в комнату, и лучше теперь же. Но он продолжал сидеть как приклеенный, и глаза у него стали опять смыкаться. Они открылись еще раз, когда он услышал голос д–ра Ботвинка, доносящийся откуда–то издалека:

— Что–то миссис Карстерс долго нет.

Сэр Джулиус обвел взглядом опустошенный стол.

— Не много же мы оставили на ее долю, — сказал он, зевая во весь рот. — Когда она придет, Бриггсу придется заварить свежий чай.

Роджерс промолчал. Судя по его виду, он тоже прикорнул. Если учесть, что он лег спать под утро, это было вполне извинительно, но д–р Ботвинк презрительно нахмурился.

— Я ведь ясно слышал, как она сказала, что пробудет не больше двух–трех минут, — сказал он. — Уже по меньшей мере двадцать пять минут, как она ушла. Вы не находите, что это странно?

Глаза сэра Джулиуса закрылись опять.

— Я нахожу, что стало тихо, — пробормотал он.

Д–р Ботвинк нетерпеливо пожал плечами. Он хотел что–то возразить, по промолчал, так как в этот момент открылась дверь. Однако вошла не миссис Карстерс, а Бриггс, который принялся убирать со стола.

— Бриггс, — сказал историк, — вы не знаете, где миссис Карстерс?

— Нет, сэр. Она пошла наверх в комнату к леди Камилле. Она еще не сошла вниз?

— Не сошла и не пила чаю, — сказал д–р Ботвинк встревоженным тоном.

С минуту Бриггс молча осматривал стол.

— Может быть, лучше заварить ей свежего чая? — предложил он. — И приготовить еще бутербродов?

— Ясно. Вы, как и сэр Джулиус, считаете, что все можно исправить свежей заваркой. Я так не думаю. В этом доме уже произошло нечто такое, что чаем не исправишь. Может быть, и сейчас случилось нечто подобное. Не знаю. Я только надеюсь, что я не прав.

— Что вы, собственно, хотите сказать, доктор Ботвинк? — сказал Роджерс, теперь явно пробудившийся.