Мастерица провокаций, или Одной ночью перечеркнуть все в жизни мужчины

— Светлана, ты плачешь? — Зия посмотрел на меня непонимающе и попытался вытереть мои слезы. — Что-то не так? Тебя обидели? Почему ты плачешь?

— Я плачу от счастья. Я еще никогда в жизни не была так счастлива, как сейчас, когда вышла из этого самолета.

— Правда?

— Зуб даю. — Я улыбнулась. — Знаешь, что я хочу сейчас больше всего на свете?

— Увидеть детей?

— Это само собой. Только мне надо немного собраться с духом. Я боюсь этой встречи. Если бы ты только знал, как мне неловко…

— Почему?

— Я не могу тебе этого объяснить. Не обижайся. Сейчас ты меня не поймешь.

— Я не обижаюсь. Мои родители умерли рано. Я был маленьким. У меня один близкий человек — ты. Что ты сейчас хочешь?

— Шампанского!

— Шампанского?

— Да! Если бы ты только знал, как сильно я хочу бокал шампанского! Зия, ты угостишь даму шампанским?

— О’кей, само собой, — как ни в чем не бывало ответил Зия.

— Как ты сказал?

— Само собой.

— Бог мой, да иностранцы так не говорят. Еще немного, и ты будешь говорить по-русски лучше меня! Это ты у меня, что ли, научился?

— Само собой, — Зия поцеловал меня в щеку, взял дорожные сумки и зашагал уверенно по трубе в здание аэропорта. Я засеменила следом и никак не могла поспеть за ним.

— Ты так идешь, как будто хорошо знаешь, куда нужно идти! — крикнула я ему вслед.

— Само собой, — отозвался Зия.

— Это Россия… Это не Турция, и тут все по-другому!

— Нет проблем.

— И куда ты идешь?

— В первое попавшееся кафе. За шампанским. Споить тебя.

— Не споить, а напоить, — поправила я.

— А в чем разница?

— Я просто хочу напиться! Если бы ты знал, как я хочу напиться!

— Что значит «напиться»?

— Ну, упиться. Как тебе больше нравится…

Добравшись до первого попавшегося ресторанчика, Зия заказал красной и черной икры, водки и спросил, какого именно шампанского я хочу.

— «Советского», конечно, — в недоумении ответила я.

— А почему «Советского»?

— Мы же в России. Название осталось с прежних времен. У нас была страна советов, и шампанское называлось «Советское». Не придумали еще «Российское».

Взяв бутылку шампанского, Зия внимательно прочитал этикетку и поставил увесистую емкость на стол рядом с графином водки.

— Не пробовал.

— А зря. Очень даже вкусное.

— Я пил турецкое.

— Ну уж нет, — сморщилась я. — Этой гадостью я сыта по горло. Врагу не пожелаю пить такую дрянь. А водку-то ты зачем взял?

— Но ты же хотела напиться.

Зия торжественно открыл бутылку шампанского и поднес ее к моему рту.

— Что, прямо из горлышка?

— А почему бы и нет? Мы же в России. А в России можно все!

— Откуда тебе знать, что можно в России?

— Я чувствую воздух свободы…

— Какой же ты дурак! — в сердцах произнесла я и отпила шампанское из горлышка. — Ты не знаешь, что такое Россия. В России тебе не видать свободы как своих ушей. Тут нельзя высовываться и громко кричать о свободе. Тут нужно ходить согнувшись и не выделяться из общей массы, а то… — Я опасливо посмотрела по сторонам.

Как только мы перешли на водку, Зия взял столовую ложку и посмотрел на две вазочки со свежей икрой.

— Красной или черной?

— Мне всё равно.

— Но все-таки?

— Давай по очереди.

Хлопнув рюмку водки, Зия покраснел и даже закашлялся.

— Ну что, вкусная?

— Приятная.

— Я же тебе говорила… Не то что ваша турецкая. Прямо микстура от кашля.

Я замолчала, вспомнив Ленку, как она жадно пила турецкую водку и как напоила умирающую Нику.

— Знаешь, Зия, а вообще-то ваша водка тоже вкусная. Особенно когда очень надо снять стресс. Было время, когда я в горах эту водку, можно сказать, литрами пила. Господи, неужели это было со мной?

— Давай не будем о грустном, — Зия захмелел. — Светлана, ответь мне на вопрос.

— Хорошо, отвечаю, — отозвалась я.

— А почему ты вышла замуж?

— Как это почему? Почему люди выходят замуж? Ну, вышла и вышла… Наверное, потому, что полюбила. Просто я жила по принципу: мужчина может испугаться, если женщина слишком часто вмешивается в его жизнь.

А это, я тебе скажу, неправильно. В мужскую жизнь надо постоянно вмешиваться и строить свои хоть и непрочные, но все же укрепления. Знаешь, Зия, а вообще-то я больше не желаю говорить о своем муже. Все разговоры о нем надоели мне до чертиков. Мне надоела роль страдающей жены. Надоело рассуждать на тему, что Костик законченный подлец, подонок, предатель и вообще гад, каких надо расстреливать. Возможно, мне просто не повезло с мужем, но это не значит, что теперь будет не везти всю мою жизнь. Теперь я совсем другая и понимаю, что если я очень захочу, то заполучу любого мужчину. Возможно, у меня еще будет много любовников, но всем им я поставлю одно условие. Они должны воспринимать меня такой, какая я есть, и ни в коем случае не сметь меня ревновать или предъявлять на меня какие-либо права. Больше я не растворюсь мужчине, буду принадлежать сама себе. Я не даю никаких обязательств. Зия, как ты думаешь, я смогу такой быть?

— Ты уже такой стала, — пьяно успокоил меня Зия.

Допив графин до дна, мы взяли сумки, поймали такси и поехали ко мне домой. Как только зашли в квартиру, я, не снимая туфель, покачиваясь, прошла на кухню.

— А у тебя уютно.

— Не так, конечно, как в гареме.

— Все равно уютно.