Матабар

Спустя несколько минут, вновь растянувшихся часами, Арди замотали широкими лоскутами ткани, стянув торс так, что было сложно дышать.

Сам же Ардан в достаточной степени пришел в себя, чтобы вновь вернуть способность реагировать на внешний мир.

Плащи смотрели на него с легкой примесью интереса и уважения, в то время как остальные — с удивлением и чем-то сродни тому, когда становишься свидетелем чужой травмы и невольно переносишь на себя всю ту гамму чувств, что испытывает пострадавший.

Это нельзя назвать состраданием. Скорее… да Спящие Духи знают, как правильно подобрать слово. Арди было не до этого.

— Поскачешь с Эллини, — распорядился Йонатан.

— Я могу и сам поех…

— Хер ты свой можешь сам потрогать, парень, — в привычно грубой манере перебил Плащ. — Все, наскакался. Пеший ты теперь. Во всяком случае, пока в лагерь не вернемся. Не зря же кобылу Глеба за собой тащили.

Арди сперва не понял, что имеет ввиду Йонатан, а затем перевел взгляд на то место, где его сбили с лошади. В грязи, в луже от дождя, лежал его гнедой.

Они не успели подружиться, но тот был хорошим скакуном. Верным и сильным. А теперь, не дыша, смотрел куда-то вдаль стеклянными, потухшими очами. Его правый бок превратился в лохмотья из плоти, вывалившихся внутренностей и раздробленных костей.

Сердце Ардана пропустило удар.

Сцепив зубы, он попытался подняться на ноги.

— Сиди, здоровяк, — начала было Эллини. — тебе нельзя…

— Пускай, — перебил её Йонатан. — Он не ребенок. Хочет, чтобы швы разошлись и его опять шили — дело хозяйское.

Ардан, игнорируя взгляды и перешептывания, качаясь и держась за постепенно пропитывающуюся кровью повязку, подошел к телу скакуна.

Он опустился рядом с ним, зачерпнул вязкой, влажной земли и провел ею по глазами лошади.

— Мы встретимся вновь, —

на языке своего народа он произнес старые слова охоты. — на тропах Спящих Духов, где ты и я — мы будем братьями.

Ардан отнял руку, испачканную землей и кровью погибшего скакуна, после чего растер получившуюся смесь между ладоней. На этом обряд прощания был закончен.

Отстранившись в сторону, юноша уселся на землю, подставляя лицо потокам дождя.

Убедившись, что с ним все в порядке, переселенцы, большая часть Плащей и маршалов, направились к туше монстра. И на этот раз они пахли не столько страхом, сколько смесью усталости и не то, чтобы алчности, а, скорее, жажды заслуженной награды.

Рядом с Арданом остались только Эллини и вскоре подошедшая к ним Катерина.

— Спасибо, — она коротко кивнула Арди и отправилась к своей лошади.

Через несколько минут к ним подошла и Цасара, попутно очищавшая клинок. Единственная, кто из всех участвовавших в охоте, даже дыхание не сбила.

Ах, ну да…

Она ведь и не дышала.

Тевона посмотрела на неё недобрым взглядом.

— И почему ты сразу не могла, так…

— Вода, — перебила её Цасара в той же манере, что и Йонатан недавно. — такие, как я, не могут пересекать текущую воду. А Шагальщик был в реке.

— Мы могли бы выманить его на сушу! — вспылила маршал.

Цасара посмотрела на рану Арди и пожала плечами.

— Могли бы, — согласилась она. — но тогда были бы жертвы. Много жертв.

На этом разговор как-то сам собой затух. Вампир молча стояла рядом с раненным подопечным, а Эллини что-то невнятно бурчала, занимаясь лошадью.

Вдали слышались радостные возгласы и шум от разделывания туши Шагальщика. Ардан же, понимая, что такая рана, как эта, даже на теле полукровки Матабар будет заживать не одну неделю, смотрел в сторону огромного чудища.

И по какой-то странной для себя причине, не чувствовал особой радости от того, что они его убили.

— Относись к жизни проще, малыш, — внезапно на языке Фае произнесла вампир. — Либо ты, либо тебя. Прими это как факт. Иначе у тебя все время будет болеть сердце, — Цасара бросила быстрый взгляд на Катерину и добавила. — Оно у тебя слишком доброе.

Ардан вспомнил слова мудрой волчицы. О том, что чтобы идти её тропой, нужно доброе сердце. И о том, что самые важные уроки и знания в своей жизни он почерпнет вовсе не из книг. И как жаль, что сейчас рядом не было ни её, ни Эргара. Как ему теперь понять, что за урок он сейчас пережил и в чем заключался смысл происходящего.

Через несколько часов с разделкой туши было закончено. Самые лучшие из когтей и клыков погрузили на лошадей, ради чего большая часть всадников теперь ехали по двое. Кровь набрали во фляги, а шерсть смотали широкими валиками. Взяли столько, сколько могли.

— Возвращаться сюда с лагерем не будем, — распорядился Йонатан, когда они уже все оказались в седле и двигались в обратном направлении. — Туша явно привлечет падальщиков, так что этой ночью не спим — отклонимся на пол дня к северу и обогнем этот участок. К утру выйдем на нужную точку завтрашнего маршрута. Или теперь уже сегодняшнего…

— А если застрянем? — спросил кто-то из переселенцев. — Дождь-то заканчиваться не собирается.