Матери-соперницы

Князь Даниил Дмитриевич Холмский, главный воевода, дьяки Курицын и Гусев и боярин Мамон.

Дьяк Курицын

(тихо Гусеву, отводя его в сторону)

Великое он дело, слава Богу, Покончил.

Гусев

      Тяжкое, прибавь еще — Не по закону. Обошел во гневе Венцом родного сына в пользу внука. Я вижу впереди одне лишь смуты, Раздор среди семьи и неустройства.

Курицын

Он сам закон. Василию вольно ж В сердцах, по злому наущенью дьяка, Набрать отчаянных ребят ватагу, Чтоб погубить Димитрия, уйти На Вологду и там казну заграбить. Он сам отцу признался без утайки.

Гусев

Быть по тому, коль хочет князь великий.

Курицын

Замыслил раз — ничто не изменит.

Гусев

Уж дело сделано; я только к слову молвил Приятелю, чтоб с сердца бремя сбросить, А, может быть, и как законник строгий.

Прошу тебя меж нами речь хранить.

Курицын

Меня ты знаешь, шептуном я не был, Но вот дворецкий.

Явление II

Дворецкий Русалка и те же.

Русалка

          Все ли собрались, Которых князь великий призывал?

Голоса

Все, все.

Явление III

Те же и великий князь Иоанн Васильевич. Входит, зорко оглядывает всех, на низкие поклоны царедворцев ласково откланивается и садится на приготовленное ему кресло; в руках у него тонкая трость из резной слоновой кости. Дворецкий подставляет под ноги его скамейку.

Курицын

(подходит к нему с поклоном)

Великий всея Руси государь! Венчал ты внука своего на царство, Богатое наследье приготовив Ему: так нарекися ты царем, Вся Русь к тебе сим именем взывает. Чужим царям давно слывешь ты братом...

Иоанн Васильевич

(прерывая его)

И ты, мой люба Курицын, пустился Прельщать меня опасным искушеньем. И без тебя довольно в голове Сидит царя. Угомонить хотел бы, Но невмочь. Давно уж глаз мой видит, Да зуб неймет. Вся Русь?.. а где ж она? Где это царство сильное, как рой пчелиный, Слетевшийся со всех концов земли В единый улей по призыву матки?

Курицын

Ты победил татар, сломил Казань, Навеки смолк новогородский вече, Ты широко раскинул так свою, державу, Что можешь смело нарещись царем.

Иоанн Васильевич