Матрешка и Медведь

– Я пытаюсь сказать, вы мне не даете! – воскликнула Матрешка.

– А вы, девушка, не грубите мне, не надо! – гневно обрадовалась колдунья. – Я таких, как вы, в ваши годы уже знаете как знала!

Что бы не означала эта фраза, она не обещала конструктивного диалога. Поэтому Медведь решил подавить конфликт в зародыше.

– У нас в мыслях не было вам грубить. Простите Матрешке некоторую ее эмоциональность. Дело в том, что мы несколько часов шли через лес и она очень утомлена…

Колдунья спесиво смотрела на них, не говоря ни слова. Смотрела сверху вниз, хотя была на голову ниже Медведя. Непонятно, как у нее это получилось, но без помощи магии наверняка не обошлось.

– …Нас, знаете ли, кусали комары, – продолжал вкрадчиво гудеть Медведь, – шли мы через еловый питомник, потому что взяли неверную карту и сбились с дороги, и нам всего-то нужна минутка вашего внимания по совершенно незначительному вопросу…

Колдунья смотрела молча.

– …Поэтому не будете ли вы так добры уделить нам немного своего внимания и мы заранее просим прощения за недоразумения, могущие возникнуть исключительно из-за недопонимания, но безусловно не по нашему злому умыслу, – Медведь сам поразился изысканности своей фразы и понял, что ничего более убаюкивающего он на данный момент изречь уже не сможет. Наступила тишина. Колдунья продолжала смотреть на них брезгливо и неприязненно.

– Я приготовлю чай, – наконец сообщила она торжественно и уплыла в другую комнату греметь посудой.

Матрешка и Медведь стояли молча и переглядывались с грустным растрепанным мужчиной в сером костюме. Тот тоже молчал. Все они опасались рассердить колдунью – кто знает, вдруг она расценила бы разговоры посетителей между собой, как неуважение.

– Переговоры будут непростыми, – все-таки шепнула Матрешка.

– Да нет, вроде она к нам расположилась, – ответил ей на ухо Медведь, – главное, повежливее!

Человек в костюме грустно вздохнул и растерянно пригладил вихры на затылке. Потом внмательно рассмотрел носки своих ботинок, похрустел пальцами и вновь погрузился в тяжелую задумчивость. Медведь вспомнил, что когда они зашли, на мужчине, вроде, был синий галстук в черный горох. А сейчас на широковатом для его тонкой шеи воротнике болталась криво надетая бабочка мышиного цвета. Но нет, наверное галстук просто показался – не мог же посетитель незаметно переодеться у всех на глазах. Да и не до этого ему было, судя по всему. Уже отводя глаза от грустного человека в костюме, Медведь краем глаза заметил, что у того по лицу мелькнула странная волна – так ерзает изображение на экране телевизора, когда магнитная буря или нетрезвый монтажник задевают передающую антенну всей мощью своей нечеловеческой энергии. Медведь снова присмотрелся, но нет – мужчина все так же печально стоял, вперив потерянный взгляд в стену и никаких перемен не было на его сероватом лице.

Колдунья перестала греметь посудой и снова вплыла в комнату. В руке у нее была полная чашка чая. Она встала перед Матрешкой и Медведем, отхлебнула и глянула на них с прежним отвращением.

– Что вам тут надо? – спросила она отрывисто, поставила чашку на брюдце и стала помешивать сахар, не отрывая тяжелого взгляда от гостей.

– Дело в том, – все тем же вкрадчивым баритоном загудел Медведь, – дело в том, что Матрешка не так давно, случайно, по ошибке лишилась некоего очень важного для нее предмета…

Колдунья отхлебывала чай и молча смотрела колючими глазками.

– Проще говоря, она неожиданно для самой себя лишилась одной из своих внутренних матрешек, – продолжал Медведь, – каковую тут же продали кому-то неустановленные лица, жадные до наживы. Она просто не успела, вы понимаете, совершенно не успела ничего сделать! Хотела выкупить ее назад, пришла – а ее уже продали.

– Ну и что? – спросила колдунья таким ледяным тоном, что даже пингвин отошел бы подальше и растер щеки, чтобы не замерзнуть. Стало ясно: она отлично знает, о чем идет речь и просто так ничего никому не отдаст.

– Мы подумали, что возможно эта внутренняя матрешка по случайности могла оказаться у вас. Не затруднит ли вас припомнить, не покупали ли вы что-либо подобное? Такое, знаете, круглое, с круглой головой, из двух половинок.

Матрешка сердито покосилась на Медведя – слово «круглый» применительно к любым матрешкам ей очень не нравилось.

– Мало ли, что я покупала! – притворно удивилась колдунья. – Я часто покупаю – и для работы, и так! Недавно вот драконовых яблок купила, жабьей кожи полкило, йогурт с клубникой. Что я, все помнить должна, что когда покупала?

– За сколько вы ее отдадите? – перебила Матрешка.

– Вот вы даже как ставите вопрос! – удивилась колдунья и на секунду задумалась. – Ни за сколько.

– Сто евро, – предложил Медведь. Он и так уже потерял прилично, но готов был потратить еще немного, чтобы зафиксировать убыток и забыть об этом.

– Нет.

– Двести, – со вздохом продолжил торги Медведь.

– Сказала, нет! – разъярилась колдунья. – Все, разговор окончен, проваливайте. Нечего вам тут делать, – и поставила точку в беседе, твердо щелкнув пустой чашкой о блюдце.