Мазергала

Георгий тщательно побрился, причесался, надел самый модный мазергалийский костюм и критически оглядев свое отражение в большом зеркале, усмехнулся, так как в этом наряде, того же покроя, что и костюм Альберта, только синего цвета, в широкополой шляпе, он напомнил сам себе героя из «Трех мушкетеров». Но, так как в Мазергале, как и в России, бытовала поговорка: «Встречают по одежке — провожают по уму», он глубоко вдохнул воздух, наполненный ароматом самого лучшего ваахского одеколона, и, решив отныне перестать мыслить стереотипами, помахал своему отражению рукой и вышел из комнаты, полностью готовый к тому, что сегодня его, наравне с другими воинами короля, будут чествовать, как героя. Что говорить, роль героя — приятная во всех отношениях роль.

К завтраку Георгий опоздал, чем вызвал насмешки со стороны Альберта, который, войдя во вкус ваахской жизни, сидел на диване, вальяжно развалившись, и одной рукой прижимал к себе Ниру. Их отношения уже не были ни для кого секретом.

— Вы пропустили самое интересное, господин Георгий, — лукаво улыбаясь, сказал Грозник. — Ваш друг, господин Альберт, только что сделал госпоже Нире предложение стать его женой, и она согласилась. Так что сегодня у них двойной праздник! Народ Вааха будет оповещен об этом событии, и их будут чествовать на площади Избавления, как молодоженов, по всем обычаям и правилам Мазергалы! Я, в качестве подарка, решил исполнить их самое большое желание. И знаете, что они пожелали? — Грозник сделал паузу, многозначительно посмотрев на Георгия. — Они пожелали вместе отправиться в Россию! И, знаете, какое совпадение? Господин Забредягин хочет навсегда остаться в Мазергале! — сидевший в стороне Александр Григорьевич медленно кивнул головой. Грозник продолжал:

— Я немного подумал, заглянул в парочку своих книг и решил исполнить желание «молодых», потому что не вижу здесь никакого нарушения равновесия! Три человека пришли — три человека уйдут! Все просто! — высоко подняв голову и вытянув указательный палец вверх, закончил Грозник.

— Поздравляю, дружище! Поздравляю, Нира! — искренне воскликнул Георгий, подошел к дивану и обнял своих друзей. — Ну, что ж, по этому поводу надо выпить!

— Не обессудьте, господин Георгий, но вам придется немного потерпеть! — сказал Белый Маг. — Вы сами виноваты в том, что опоздали к завтраку! Праздник на площади вот-вот начнется! Нам нельзя опаздывать! Мы выходим немедленно! Ничего, ничего, вы молоды и сможете немного потерпеть. Столы на площади накрыты так, что вы напьетесь и наедитесь до отвала! Но, прошу вас, не переберите лишнего. Завтра утром мы с вами, господин Георгий, вылетаем к Примским Горам! Сначала, если вы помните, я хотел отправить первым господина Альберта, но, в связи с его свадьбой, изменил свое решение. Мне захотелось, чтобы «молодые» провели в Мазергале лишних пару дней.

Георгий не поверил своим ушам. Слова Белого Мага оказались для него неожиданностью. Он думал, что пройдет еще пара недель, прежде чем Грозник наконец-то займется ими — пришельцами. Георгий уже смирился с этой своей мыслью и потому слова Грозника заставили его сердце забиться сильнее. Георгий обрадовался и одновременно удивился. И лишь когда все присутствующие вышли в холл, Георгий, очнувшись, вспомнил, что нужно спешить на праздник, и быстрыми шагами вышел из комнаты и нагнал своих друзей только на выходе из дома.

Весна в Ваахе прямо-таки буйствовала. В последние дни все деревья, будто сговорившись, принялись цвести, источая тонкие разнообразные ароматы, которые легкий ветерок разносил по улицам, будто для того, чтобы специально поднять настроение жителям города, которые и без того несказанно радовались вновь наступившей мирной жизни.

Город был расцвечен гирляндами пестрых флагов. По чисто выметенным улицам шли нарядно одетые горожане, которые, завидев Грозника и сопровождающих его людей, кричали: «Ура!», подбрасывая вверх свои шляпы, или просто подбегали и кланялись, «рассыпая» благодарственные слова.

Отовсюду, с переулков и улиц, дворов — «карманов», слышалось разноголосое пение. Музыканты, да и все, кто умел хоть как-нибудь «бренчать» на незнакомых для землян, музыкальных инструментах, извлекали из них мажорные звуки, и все это вместе составляло веселую какофонию, какая и должна быть атрибутом любого большого праздника.

Тисандр, в качестве нового слуги, сопровождал Грозника, шагая рядом с ним, и исполняя при этом на новой лютне, одну за другой, все девять хвалебных песен, которые он специально написал к празднику.

Солнце, начавшее свой ежедневный подъем к зениту, сделало утро теплым и приветливым, оно словно помогало ваахцам всю полноту торжественности этого замечательного дня.