Мажор: Правда опаснее смерти

— Тут ошибка. Заявление не написано мною лично. И в качестве причины указана психологическая несовместимость с коллективом.

— Ты же умный человек, — сердито заявила Родионова. — Ты знаешь, как все будет.

— Конечно, знаю, — спокойно ответил Симоненко и, сложив лист бумаги в несколько раз, опустил его в урну для мусора. — С Аверьяновым мы сработаемся. Хотя и не быстро. С Соколовским — нет. Помешают эмоции.

— Я не понял — какие эмоции? — начал терять терпение Жека.

— Я все объясню, ребята, — решилась Вика. — Он мой первый начальник. И гражданский муж. Бывший.

— Вот именно, — ответил Симоненко, как будто именно он все объяснил, а не Вика.

Родионова открыла было рот, чтобы ответить, но тут распахнулась дверь, и на пороге кабинета появился озабоченный Пряников.

— У нас вызов, — приказал он. — Едут Соколовский и Симоненко.

— Товарищ подполковник, разрешите, я с Соколовским поеду? — с готовностью вскочил из-за своего стола Аверьянов, поправляя кобуру на брючном ремне.

— Не разрешаю! — отрезал Пряников.

— Быстрее сработаемся, да, Валера? — направляясь к выходу, осведомился Соколовский язвительным тоном.

— Валерий — без тени раздражения, поправил его Симоненко.

— Так точно, господин капитан.

Жека проводил взглядом Симоненко и угрюмо пообещал:

— Ни фига не сработаемся.

В ангаре было тихо. Скучавший у входа участковый вяло козырнул и доложил:

— Я уже все в рапорте написал.

— Я видел, — отозвался Симоненко, проходя мимо, и пообещал. — Перепишем.

Участковый пожал плечами, перехватил поудобнее свою объемистую папку и снова привалился плечом к стене у входа в ангар. Соколовский из принципа не пошел рядом с Симоненко, а стал осматривать место происшествия по своему маршруту. В принципе, осматривать было особенно нечего. Все просто и очевидно. Вот лом, которым подцепили рычаг домкрата, вот микроавтобус, сорвавшийся в результате с домкратов и придавивший к стене предпринимателя. А вон и кровь на стене.

— Напугать пытались, — сделал вывод Соколовский. — Уж точно не убить.

— Быстрый вывод, — укоризненно заметил Симоненко.

— Да, просто есть очевидные признаки, — ответил Игорь. — Пострадавший сам вызвал помощь. При желании преступники могли бы его легко добить.

— Все у тебя легко, — неодобрительно заметил Симоненко.

— С тобой не очень, — уточнил Соколовский, подойдя к капитану.

— Со мной как положено, — натягивая пластиковые перчатки для осмотра вещественных доказательств, ответил Симоненко. — Вы в отделе привыкли по-другому. Ничего. Перестроитесь.

— Ты же знаешь, что Вике сейчас главное — покой?

Симоненко поднял мобильный телефон пострадавшего и стал его осматривать, пощелкал кнопками, изучая журнал вызовов.

— Дело не в капитане Родионовой, — сказал он, не поворачивая головы. — Ты расследуешь, как будто приехал на молодежную тусовку. Пришел, посмотрел и сразу сделал вывод. А нужно разобраться в причинах.

— Поехали к потерпевшему, там и выясним причины, — предложил Соколовский.

— Уже составил список вопросов? — снимая перчатки, осведомился Симоненко и наконец-то посмотрел на Игоря.

— Надо выяснить, кто знал, что он будет здесь один.

— А еще: рассмотрел ли он нападавшего, — стал монотонно перечислять Симоненко, — и кто такой абонент «Хасанов», с которым он разговаривал во время нападения.

Выходя из ангара, Соколовский остановился и сделал приглашающий жест рукой, пропуская Симоненко вперед.

— Так точно. После вас, господин капитан.

— Товарищ капитан, — без всяких эмоций поправил его Симоненко.

В холле больницы оказалось на редкость людно. Несколько мужчин стояли у окна, тихо переговариваясь. На стуле сидела заплаканная молодая женщина, обнимающая девочку-подростка. Пока Симоненко выяснял, где находится Антонов и что группа молодых мужчин — водители его фирмы, Соколовский присматривался к лицам мужчин. Один даже в темных очках, хотя в помещении было даже темновато. Женщина с девочкой оказались женой и дочерью Антонова. И с них Симоненко начал допрос, выясняя первым делом были ли застрахованы жизнь и здоровье предпринимателя. Водители прислушивались к допросу и начинали потихоньку ворчать. Симоненко повернулся и заставил всех замолчать одной лишь фразой.

— Вообще-то, я хотел бы знать алиби каждого на момент нападения. Так что вы там подумайте пока.

Хмуро переглядываясь, водители замолчали. Соколовский подошел к ним с участливой улыбкой и кивнул на следователя.

— Он такой, вы с ним поосторожнее. Ему на все вопросы придется ответить. В том числе и на вопрос — откуда вот это?

Взяв за руку одного из водителей, Соколовский поднял ее, демонстрируя разбитые костяшки пальцев. Водитель отдернул руку, но Соколовский приподнял темные очки другого. Под очками, как и следовало ожидать, обнаружились синяк и ссадина возле глаза. У третьего ссадина на ключице, хорошо видная в вороте рубашки.

— Откуда нужно! — буркнул высокий водитель.

— «Откуда нужно» — это не ответ, — констатировал Симоненко и, поднявшись со стула, подошел к водителям.

— Слава, — высокий водитель кивнул коренастому мужчинке с разбитыми пальцами. — Объясни им. А то я… нервничаю.