Мазохизм смерти и мазохизм жизни

Необходимо более точное описание процесса связывания влечений, реализации связывания либидо и влечения к разрушению. Мы знаем, что Фрейд не был слишком точен в этом вопросе, однако же, я думаю, он оставил нам достаточно указаний для того, чтобы мы могли получить достаточное представление об этом. Нам кажется, что основным аспектом является то, что сплетение влечений может происходить лишь при наличии объекта (

его репрезентации). Объект инвестируется двояко: влечение к смерти старается разрушить, разбить, разложить этот объект и, с другой стороны, либидо старается параллельно со своими сексуальными целями сохранять объект инвестиции, поддерживать его. Либидо старается связывать там, где влечение к смерти старается развязывать, разъединять. Таким образом, объект становится условием, цементом сплетения влечения, его посредником. Обычным становится состояние некоторого объединения-разъединения влечений, то есть относительного их объединения. Это проявляется двойным – любовь-ненависть – отношением к объекту, к которому Фрейд обращается вновь с 1920 года, введя дуальность влечения к жизни – влечения к смерти[27]

. Тем самым амбивалентность становится типичным примером двойного инвестирования объекта, примером частично неудавшегося связывания влечений, «незавершенного слияния» (произошедшего лишь частичным образом): «Возникает также вопрос, не следует ли понимать регулярно встречающуюся амбивалентность, усиление которой мы так часто обнаруживаем при конституциональной предрасположенности к неврозу, как результат расслоения; но только она настолько исконна, что ее следует рассматривать, скорее, как не произошедшее смешение влечений» (Freud, 1981b; курсив мой. –

Б. Р.). Амбивалентность является константой при инвестиции объекта, уровень амбивалентности и степень связывания влечений находятся в соотношении обратно пропорциональном: чем больше амбивалентность, тем меньше связывание влечений. При меланхолии мы становимся свидетелями своеобразной демонстрации обратной ценности объекта для связывания влечений: потеря объекта провоцирует или запускает разъединение влечений

(которое всегда остается относительным). Я идентифицируется с объектом, разрушительный элемент концентрируется в Сверх-Я, который становится «чистой культурой инстинкта смерти»(ibid., p. 227).

Такое описание связывания влечений, обусловленного, по сути, посредством объекта, соответствует тому, что мы можем назвать вторичным связываем влечений; первичное связывание, напротив, проистекает вокруг Я-субъекта и более всего связывание влечений обусловливает само его существование. Я может формироваться лишь при условии связывания влечения к смерти, в противном случае любой эскиз первичного Я оказывается разрушенным. Таким образом, так как первичное связывание влечений эквивалентно первичному эрогенному мазохизму, первоначальное Я мазохистично, иначе оно не может ни существовать, ни сохраняться. Следовательно, первичный эрогенный мазохизм является условием формирования Я и одновременно первой формой структуризации-организации Я. В реальности первичное связывание влечений, эквивалентное первичному мазохизму, не является условием для первичного Я; они появляются одновременно. Мазохизм является крайним местом, где вещи связываются; именно в связывании влечения к смерти влечением к жизни формируется первый узел устойчивой психики. Именно в состоянии эротизированного первичного дистресса, реализуется (появляется) первичный эрогенный мазохизм: именно там субъект узнает самого себя, именно там происходит рождение архаического Я – основы субъекта, также мазохизм является источником внутренней временности – постоянства, и он станет или уже является первым наброском аутоэротической (мазохистической) жизни, другими словами, первичным наброском инфантильной полиморфной извращенности.