Меч Без Имени

Рукоять Меча Без Имени ткнулась мне в ладонь. Я поднял его над головой, и серебряное лезвие засветилось в темнеющем небе. Наступал вечер… Мне всегда нравился закат, это золото, разлитое во всем, в каждом дереве, кустике, облаке… Как быстро мы уходим от природы и как нас тянет обратно! Я решил поразмышлять на эту тему чуть позднее… Операция «Коммандос» началась!

В монастырь мы добрались без приключений. Чтобы я еще раз добровольно сел на метлу… Да ни в жизнь! На такое дело соглашаешься или очень пьяным, или окончательно решив распрощаться с несовершенством мира. Все желающие прокатиться на метле могут гордо вешать себе на грудь табличку «камикадзе». Как я ухитрился не сверзиться… Приземлились в лучших традициях первых летчиков – с двух метров через голову в кусты и колючки. Вероника потом клялась, что летает недавно и у нее сложности с тормозами. Юмористка…

Сначала мы обошли монастырь по кругу. Юная ведьма бодро докладывала, где именно монахами устроены засады.

– Они все едят чеснок! А я, как любая нечисть, остро реагирую на его запах…

Потом мы направились к северной башне – подземелье находилось там. Шестеро монахов дежурили у входа, но маленькое зарешеченное окошечко на уровне земли никем не охранялось. Оставив Веронику в секрете, я пополз вперед. Внутри подземелья было темно, и увидеть что-либо сквозь решетку просто невозможно. Зато я услышал песню… Представляете, из мрака подземелья средневекового монастыря доносились душераздирающие знакомые слова:

А-а-а ты добы-ычи и не добьешься!Черный ворон, я не твой…

Два голоса – мужской и женский – пели слаженно, красиво, и старинная русская тоска переполняла сердце. Еще немного, и я сам разрыдался бы у окошка…

В сопровождении двух мрачных типов отец настоятель открывал кованую дверь. Зажгли факелы. Оранжевый свет вырвал из темноты Лию и Жана, связанных вместе спина к спине. Лицо моего оруженосца уродовали синяки и кровоподтеки, а Лиина рубашка превратилась в грязные лохмотья. Меж тем их дух сломить не удалось!

– Господь покарает тебя, коварный кабан в рясе священника! (Это Лия. Что ж, образного мышления у нее не отнять, отец настоятель и в самом деле походил на перевозбужденную свинью.)

– Лорд Скиминок вернется и отомстит за нас… (Тихо, но твердо. Это уже Жан. Браво, мой мальчик, я всегда верил в тебя!)

– Глупо. Очень глупо. И грешно! Как вы, рыцарь, единственный наследник рода Буль де Зиров, могли связаться с пособником дьявола? Вы добровольно пошли в оруженосцы к негодяю, оскорбившему кардинала! К нечестивцу, спасшему от огня ведьму! К колдуну и чернокнижнику, испохабившему добрую дверь непотребным изображением нагой девицы! Тем самым ввергшему в страшное искушение весь монастырь… Мне впору теперь на всех наложить строжайшую епитимью. Как вы могли? – Голос отца настоятеля был пронзителен и визглив, тон – обвиняющ, а глаза лихорадочно шарили по связанной девушке. – Я еще могу понять и простить это невинное дитя… Ее, конечно, обманули и запугали. Ее искусно отвращали от истинного Бога и скрытно вели к греховным таинствам сатанинского блуда! (Вот чего никогда не мог понять, так это чем бедная Лия так привлекала всяких подонков. Ну была бы ядреная баба с массивными грудями и ногами, растущими из подмышек, а то… Гадкий утенок! Не оформившаяся толком девочка-подросток. Господи, ну что за страна – одни извращенцы!) Я спасу вас! Настоятель монастыря приблудцев знает, как бороться с кознями дьявола. Дитя мое, сейчас вас развяжут и отведут ко мне в келью. Мы… будем молиться всю ночь! Я расстараюсь вовсю, я…

– Не считайте меня дурой, святой отец! – Голос нашей спутницы отрезвлял не хуже пощечины. – Вы не посмеете дотронуться до меня. Бог не допустит этого на небе, а лорд Скиминок – на земле!

– Ваш хваленый лорд сбежал!

– Он вернется, – твердо объявила моя команда.

– Он обречен! Его ищет сам Ризенкампф, а значит, смерть змеится по его следу…

Ну что ж, я услышал достаточно. Пора предъявить счет к оплате. Вероника по моему сигналу щелкнула пальцами. У монахов, дежуривших на входе, дружно погасли факелы. Минутной заминки нам хватило, чтобы проскользнуть внутрь и тихо встать сзади тех лбов, что вошли вместе с настоятелем.

– Ваш самозваный ландграф сейчас улепетывает, как испуганный заяц. Гнев Ризенкампфа страшен, от него не спасут ни меч, ни щит, ни крепость. Только я могу защитить ваши заблудшие души, только я…

– Ты лжешь, церковник! (Ей-Богу, не ожидал от моего Бульдозера такой убежденности. Брови сдвинуты, глаза горят, а слова наполнены гневом и презрением.) Лорду Скиминоку неведом страх! (Ну, это преувеличение…) Меч Без Имени защищает его. Вы не заставите нас предать своего сюзерена! Он честен и благороден, он заботился о нас, он спасал наши жизни, и вам не оклеветать это высокое зерцало рыцарства! Вы боитесь его! Вы знаете, что лорд Скиминок вернется и…

– Заткните ему глотку! – взревел отец настоятель. – Этот безумец погряз в ереси! Видит Бог, я старался быть милосердным… Девчонку – в мою келью!.. А с этим… не тяните только.