Меч демона

— Готов поспорить, это происходило как-нибудь так — учитель говорит: «Стрейнджерсон, татары захватили Англию в тысяча двести сорок четвертом. Когда татары захватили Англию?» Ужасное дитя отвечает: «Не помню, сэр!» На самом-то деле он очень даже помнит, но ни за что не признается в этом. Так что твой па берется за розги и пытается выколотить из него ответ. Боюсь, что в таком случае он, как правило, проигрывал, а Ужасное дитя выигрывало. Правильно я угадал, Лонгдирк?

— Нет. Я никогда не обращался к нему «Сэр».

Рори усмехнулся:

— И ты до сих пор ни за что не признаешься, что знаешь что-то, верно? Ханство правит континентом согласно простейшему принципу «разделяй и властвуй». Любой из монархов, став сюзереном, богатеет, ибо это он занят сбором и передачей дани. Он всегда может призвать остальных под свои знамена, развязывая войну против своих личных недругов, ибо делает это от имени хана. Каждый из них мечтает стать следующим сюзереном, и это заставляет их лизать ханский сапог. Они прекрасно знают, что, если нынешний сюзерен выкинет что-то неположенное, хан сместит его и назначит другого. Но теперь Невил перевернул всю эту систему вверх тормашками. Он сверг трех сюзеренов и, похоже, готов взяться за четвертого.

Отец Лахлан поправил очки.

— Одного не понимаю — почему татары до сих пор не выступили против него.

Рори пожал плечами:

— Возможно, потому, что ханство слишком одряхлело. Когда они нападают, это неодолимо, как прилив. Или, возможно, они ждут, чтобы Невил пересек Вислу, чтобы разделаться с ним на своей земле. Вот тогда мы… — Он зевнул. — Не обращайте внимания. Час уже поздний, и место довольно странное, чтобы обсуждать здесь мировую политику.

— Мне казалось, вы хотели рассказать нам про Сюзи, — напомнил Тоби.

— Собирался, Лонгдирк, собирался. Ты и представить себе Не можешь, что такое королевский двор. Это вроде школы, в которой на сотню детей один учитель. Придворные — пустые, никчемные глупцы. Они бесятся от безделья. Они пасутся в кругах, образовавшихся вокруг правителя, и все, что их заботит, — это в каком круге они находятся и как бы им переместиться поближе к центру. Вся их жизнь — бесконечная игра.

Он подвинулся, облокотившись на левую руку, и широко расставил ноги. Его взгляд вдруг намертво прилип к Тоби.

— У них имеются детские привычки.

Тоби решил, что взгляд этот ему не нравится.

— Ну, например?

— Например, прозвища, — тихо ответил Рори. — Каждый круг, каждый маленький кружок имеет сдои пароли, свои условные знаки. Считается великой честью иметь возможность обратиться к кому-то из более высокого круга по его прозвищу, и, разумеется, все так и живут слухами. Тайные прозвища известны всем, хотя простое знание того, что приближенного к монарху министра друзья зовут Вуки, еще не дает тебе права фамильярничать с ним. Как сказал отец Лахлан, имена могут служить словами власти. Имена могут быть опасны — это я тебе говорил.

— Вы не слишком много рассказали мне. Так кто такая была эта Сюзи?

Хэмиш поперхнулся.

Рори и глазом не повел. Он не сводил взгляда с Тоби и свободной рукой подобрался поближе к кинжалу.

— Дошло?

— Сюзерен? — прошептал Хэмиш.

— Верно, парень. Сокращенно «Сюзи». «Сюзи» было самым известным прозвищем короля Невила. Возможно, так Вальда обращалась к нему в постели. Твой друг-переросток был некогда Тоби Стрейнджерсоном. Он утверждает, что он им и остается, но леди Вальда называла его «Сюзи».

6

Наступил рассвет — хмурый, холодный, голодный и дождливый. Преподобный Мюррей Кэмпбелл разбудил мужчин барабанным стуком но стене и, должно быть, набрался храбрости разбудить и эту ужасную Мег, поскольку они услышали, как он колотит в стену другого дома.

Тоби пошевелился и громко охнул. Все суставы закоченели, все до одной мышцы затекли. Огонь прогорел и погас. Но он выспался, причем спал как полено. Колдунья не смогла проникнуть в его сны — впрочем, он слишком вымотался, чтобы видеть сны.

— Сначала завтрак, будьте добры, — послышался сдавленный шепот со стороны Хэмиша. — Горячий завтрак, жаркий огонь и сухую одежду…

— «Завтрак» — от слова «завтра», — отозвался отец Лахлан с другой стороны от Тоби. — Все равно мы не выберемся отсюда раньше, чем посетим святилище. — Он сменил топ. — Нас стало на одного меньше.

Тоби резко сел. Рори исчез.

Снова неприятности? Но что может быть хуже их теперешнего положения?

— Я не слышал, как он уходил. Возможно, он отправился на рынок.

— Надеюсь только, что он не отправился в святилище один! — Священник нашел очки и нацепил их на нос, вид у него был не на шутку встревоженный.

— Это опасно?

— Э… как правило, нет. Но это будет смертельным оскорблением для хранителя.

Чувства хранителя волновали Тоби меньше всего, и он считал, что из всех известных ему людей Рори более других мог позаботиться о себе. Дрожа, он выбрался из-под сырого пледа и принялся превращать его в дневное одеяние.