Меч и Грааль

Поэтому они попросили нашего принца не пытаться вмешиваться в их законы, которые они приняли от блаженной памяти короля и блюдут по сей день. Такая попытка приведет к его гибели, потому что они готов скорее умереть, чем как-то ослабить применение этих законов. Однако им не хотелось, чтобы мы сочли, будто они совершенно отказываются принять других людей. В конце они сказали, что охотно примут одного нашего человека, дадут ему почетное положение хотя бы для того, чтобы выучить наш язык и разузнать наши обычаи. Они уже приняли людей из десяти различных стран, попавших на их остров.

На это наш принц ничего не ответил, лишь спросил, где еще есть хорошая гавань, и жестом показал, что хочет отплыть. Огибая остров, он отправил весь флот на всех парусах в гавань, которую обнаружил с восточной стороны. Матросы поплыли к берегу, чтобы запастись дровами и водой, они сделали это как можно быстрее, опасаясь, что на них могут напасть островитяне. И действительно, жители подали дымом костров сигнал своим соседям и взялись за оружие, на помощь им приходили многие. Они подбежали к берегу, стали стрелять в наших людей из луков, многие были убиты, несколько человек ранены. Хотя мы показывали знаками, что намерения у нас мирные, они не обращали на это внимания. И становились все яростнее, словно сражались за собственную жизнь.

"Вынужденные отплыть, мы описали большое кольцо вокруг острова, за нами следовало по холмам и по берегу громадное количество вооруженных людей. Огибая северный мыс острова, наткнулись на множество мелей, среди которых провели десять дней в постоянной опасности потерять весь флот; но, к счастью, погода стояла очень хорошая. Пока не доплыли до восточного мыса, мы постоянно видели островитян на вершинах холмов и на берегу, они следовали за нами, выли и стреляли издали, выказывая ненависть к нам. Мы решили войти в какую-нибудь безопасную гавань и попытаться вновь объясниться через переводчика, но не достигли своей цели. Казалось, что эти островитяне — скорее звери, чем люди: они постоянно были готовы прогнать нас, если мы попытаемся сойти на сушу".

Видя, что ничего не может поделать, Дзихмни понял, что у нас кончится провизия, если будем упорствовать в своей попытке. Поэтому, поймав благоприятный ветер, мы шесть дней плыли на запад; но когда ветер сменился на юго-западный, и море стало бурным, мы шли четыре дня по ветру. Потом, наконец, увидели землю. Поскольку волнение было сильным, и мы не знали, что это за страна, мы сперва опасались подходить к берегу. Но божьей милостью ветер утих, наступил штиль. Несколько матросов поплыли к берегу на шлюпках и вскоре вернулись с радостной вестью, обнаружив замечательную местность и еще лучшую гавань. Поэтому мы направились на барках и лодках к земле, вошли в превосходную гавань и увидели вдали гору, над ней поднимался дым. Это дало нам надежду, что мы обнаружим на острове людей. Хотя остров был большим, Дзихмни сразу же отправил сотню солдат обследовать его и принести сообщение о том, что за люди его населяют.

Тем временем мы запаслись дровами и водой, наловили много рыбы и морской птицы, и обнаружили столько птичьих яиц, что наши изголодавшиеся люди ели их, пока не насытились. Пока мы стояли на якоре, наступил июнь, и воздух на острове был неописуемо легким, приятным. Однако мы никого не видели, и стали подозревать, что это превосходное место необитаемо. Мы дали гавани название Трин, а выдающийся в море мыс назвали Капо ди Трин (Capo di Trin)

[92]. Через восемь дней сотня солдат вернулась: они сказали, что обошли весь остров и подошли к горе. Дым поднимается от большого огня у ее подножья, там есть источник какого-то похожего на смолу вещества, стекающий в море, и еще много полудиких людей, живущих в пещерах [93]

. Они низкорослые и очень робкие; едва завидев наших людей, они попрятались в свои норы. Кроме того, наши люди сообщили, что поблизости есть большая река и очень хорошая, безопасная гавань [94].