Меч и Крест

— С твоим отцом? — задохнулась Чуб. — Так ты его знаешь? Близко? Давно?

— Папа знает, как его найти! — Маша азартно кинулась к ушастому телефону. — Ой, мама! — вспомнила она внезапно. — Я ведь не ночевала дома!

Несчастная зависла с телефонной трубкой в руках, тщась понять: как она, с роду не приходившая позже положенных 23.00, могла забыть, что люди в принципе имеют такую странную привычку — возвращаться домой по вечерам?

— А ты скажи, что у тебя в гостях ужасно голова разболелась, ты на секунду прилегла на диван и сама не заметила, как заснула. Или скажи, что звонила, но постоянно попадала не туда. Или что у меня в деревне дедушка Чуб умер и ты не могла меня бросить. А телефон там только на почте, а почта закрыта. Дедушке ведь уже все равно, а тебе надо, — с ходу предложила три варианта спасения Даша.

Маша обреченно качнула головой и набрала номер:

— Это я, мам…

— Проститутка! — немедленно донеслись до невольных слушательниц отголоски чужой булькающей и захлебывающейся истерики. — С цепи сорвалась! Ты знаешь, что из-за тебя… Твой отец… А ты…

— Мама! — истерично ойкнула Маша. И нажав черную клавишу, посмотрела мимо них плоскими остекленевшими глазами.

— Да плюнь ты на нее, — заквохтала Чуб.

— Мой отец арестован за убийство, — страшно сказала Ковалева. — Этого не может быть. Я должна ехать домой.

— Я с тобой! — вскинулась Землепотрясная.

— Нет.

— Гена тебя отвезет. Машина у входа, — быстро предложила Катерина.

— Только позвони. Обещай, что позвонишь через час! — вцепилась в Машин рукав Чуб.

Ковалева потерянно кивнула — не Даше, а черной телефонной трубке, на спине которой висела клейкая бумажка с номером.

— И помни, — убежденно сказала Катя, — у тебя есть друзья. Даже если твой отец действительно в тюрьме, я разрушу ее вот этими самыми руками!

* * *

Едва лишь за Машей всхлипнула входная дверь, Даша подскочила к тонконогому бюро, придавленному тяжелой книгой Киевиц, и не садясь принялась судорожно перелистывать ее, выискивая вожделенную Присуху и постукивая ногой от нетерпения.

— Что ты делаешь? — свела брови Катя.

— Нашла! — издала хриплый возглас Чуб. — Муся правду сказала, их тут до фига и больше! — И принялась читать, водя взбудораженным пальцем по строкам.

— Что ты там ищешь?

— Знаешь, — деловито сообщила ей Даша, — у меня, как и у Маши, собственных проблем по горло… Есть одно дело на сто миллионов!

— На сколько?

— Очень важное, — не стала делить гиперболу та. — «Заклятие девственницы о супружестве». Во прикол! Только тут я, боюсь, уже пролетела.

У Кати вдруг пересохло во рту: «Они не должны пользоваться ею, иначе…»

— «Зашейте новый перстень с алмазом в шелковый зеленый лоскут». Новый перстень с алмазом! — нервно хохотнула Даша. — У меня и старого-то нет. «Когда луна впервые взойдет весной…» Опоздали, сейчас лето! — Чуб нервозно перелистнула страницу. — «Истолките свою предварительно высушенную кровь…» Да что ж это такое! — возмутилась она наконец и раздраженно плюхнулась в кресло.

Рыжая Изида Пуфик тут же полезла к ней на колени, заранее мурча от восторга. Даша не глядя смахнула ее на пол и низко склонилась над книгой.

— «Дождитесь, когда ваш любимый или ваша любимая пойдет в церковь к обедне…» Сани к обедне! До пенсии не дождусь!

Пуфик посмотрела на нее невинными младенческими глазами и начала старательно протискиваться в небольшую нору, образовавшуюся между коленями и упиравшимися в стол Дашиными локтями.

— «Смешайте лепестки красных роз и волосы блудницы…» Ладно, допустим, — хмуро согласилась с этим предложением Даша, машинально накручивая на палец одну их своих кос. — Хоть я не то чтобы блудница… Я ж всегда по любви.

«Они не должны пользоваться ею!» — угрожающе прошипел в Катиной голове голос Черта.

— «…и добавьте туда прах мужчины, умершего от неразделенной страсти». Б-р-р-р! — издала громыхающий звук Чуб и, подхватив нахальную кошку обеими руками, снова водворила ее на землю.

— А вы действительно летали? — резко спросила Катя.

Ход был стопроцентно верным — многокосая белая голова тут же отскочила от книги, как теннисный мяч.

— Клянусь мамой! — эмоционально заверила Даша, вскакивая с места и пытаясь изобразить эпохальное событие в лицах. — Я даже не поняла, как это произошло. Вдруг бац — метла у меня под задом и я на ней! Стекло вдребезги — бух! Видишь? — самодовольно показала она свои испещренные пластырями руки. — А потом, когда мы с Мусей, то есть с Машей, думали: нам совсем кранты, сейчас менты приедут и заметут, и хрен мы им чего докажем — она тут как тут, сама подлетает. Знаешь, что я думаю, — внезапно прервала свой сумбурный монолог она. — Мне кажется, метла — это мы!

— В смысле? — заинтересовалась Катерина.