Меч и плеть

Острие клинка одного из Ос обрушилось, разрубая телячью кожу куртки и спину замешкавшегося велона. Мужчина с криком изогнулся, точно пытаясь руками достать рану. Взревевший Скубар вскочил на ноги и сравнял голову нападавшего с чеканом. Из-под молота брызнули осколки черепа. Воин в синей тунике ударом ноги вышиб поленья из костра, обжигая лица и руки нескольких парней. Под вопли боли в воздух взметнулись горячие искры.

— Нет! Остановить их! Не сметь! — бросился в свалку Байлин. — Гевор! Тридан!

«Не вовремя, как же все это не вовремя. Сучьи Дрейны!», — думая о засадах, расставленных Сотаром слишком далеко, ввязался в безобразный бой Плут.

Риль попытался зарубить своего противника топором, но на дороге попался один из воинов Логвелла и велон замешкался. В отличие от Осы, который с мстительной ухмылкой вспорол его живот. Сабля рябого беонта как раз сломалась под тяжело рухнувшим на неё шестопером. Он навалился руками на толстую ручку оружия, однако подчиненный Плута даже не подумал бороться — вместо этого он загреб рукой в грубой воловьей перчатке тлеющие в кострище угли и буквально растер их по лицу завизжавшего недруга. И, уже не тратя времени на ослепшего, с тяжелым выдохом раздробил одетое в бригантину плечо другого врага, прикрывая бросившегося в атаку Скубара. Бронзовым плевком разлетелись модные заклепки с рукава наемничьей одежды.

Сам Башивир удачно поставив подножку, уже занес меч над воином в синей тунике, как его с силой оттолкнул упомянутый Гевор. Враг избежал удара, и, поднявшись на ноги, первым делом рубанул катавшегося по земле велона с обожженным лицом. А помощник Байлина, точно и не заметив этого, оттеснял Башивира прочь.

— Мы на одной стороне, дубина! — отчаянно кричал Плут. Без толку. Гевор, типичный беонт по праву рождения, явно не слишком вникал в особенности отношений между лордами. А крик Гестиона и вовсе трактовал в единственно возможном для себя значении. Прямо на глазах Башивира, по вине одного из рыцарей Каменные Осы зарезали еще одного его парня.

Приказ лорда Сотара не трогать воинов Логвелла истерся из памяти. Плут, озверев, выхватил из-за пояса один из кинжалов и с силой воткнул его под кольчугу «миротворца». Рыцарь закричал от боли, размахивая руками, словно тонущий в воде и в этот момент ему в шею вонзился топор одного из Башивировых парней, заваливая Гевора на горящую траву.

— Гнида! — выругался Байлин, поразив нанесшего удачный удар велона острием меча в лицо. Среди наряженных в кожу, а подчас и бархат Каменных Ос и воинов Сокола, он, одетый в железо, со стекающей по мечу и латной перчатке кровью выглядел порождением зла. Не в силах выполнить указание своего лорда, он, кажется, вознамерился перебить всех до кого только мог дотянуться. Не разбирая где правые, а где виноватые. Потому что следующим под меч рыцаря попал командир Каменный Ос. Присоединившиеся к Байлину двое мечников, охотно поддержали старшего.

— Вероломные засранцы! — голос Байлина был подобен боевой трубе, когда он с поднятым к небу мечом шел на сцепившуюся друг с другом свору людей. — Я остановлю вас, даже если мне придется связать вас вашими собственными кишками!

Он был убедителен. И даже очень. Над поляной как-то сам собой пронесся непонятно кем брошенный клич:

— Кончай котов[22]!..

Охотно принятый под влиянием момента к руководству.

…Законник Идан жалобно всхлипнул и осел под колонной, пытаясь удержать руками внутренности. Зарубивший его в угаре, следом за телохранителем Сотара русый голубоглазый беонт, не услышал хриплого лепета о неприкосновенности королевского посланца. На столь важную дипломатическую утрату, никто из самозабвенно истребляющих друг друга людей не обратил никакого внимания. Тем паче, что сапоги уже и так скользили по влажной крови, наступая на клейкие кишки.

Люди Сотара умирали один за другим, валясь на площадку и забирая с собой превосходящего в числе неприятеля. Но, похоже, что это было только начало. Носящий золотую башню на одежде подскочил к краю площадки и, поднеся сорванный с трупа рог, резко затрубил в него… и, задохнувшись, вдруг повалился на один из трупов. Из спины торчали два арбалетных болта. «Рыбаки», отбросив свои дела и достав припрятанное оружие, сделали залп, по изрешетившим рыцарей Логвелла Дрейнам, а теперь деловито взводили арбалеты.

— Тебе конец! — вопил из-за спин редеющей охраны тискающий рукоять сабли Родрик. — Ублюдок! Ты сдохнешь, сдохнешь здесь, так же как и твоя сучка!

Его отец поступал более мудро. Он не стал ступать в рискованную схватку и, позволив делать свое дело другим, едва ли не за шею потащил Родрика обратно к экипажу. От случайных выстрелов их прикрывали двое, с извлеченными из мешков щитами. Над лесом уже разлетались напуганные услышавшими голос рога людьми вороны.

Но Сотару не было дела до врагов. В бешенстве он сражался, тесня троих, не будучи в силах дотянуться до ненавистных обидчиков. Родрик же, то и дело оглядывался на заполненную людьми ротонду и с наслаждением кричал:

— Мы выпотрошим тебя как кабана, велон! Сетью! Сетью его!