Меч и Цепь

Карл и Уолтер отодвинулись — и крылья дракона пришли в движение, все быстрей и быстрей, вздымая пыль и листву, пока не стали порывом ветра во тьме. Эллегон прянул в небо и скользнул в ночь — лишь силуэт его мелькнул в мерцании звезд.

«Осторожней там», — тихонько передал он.

И умчался.

— Пошли, — сказал Карл.

Некоторое время они шагали молча, осторожно выбирая, куда поставить ногу: тропа под деревьями была грязной.

— Можно внести предложение? — осведомился наконец Уолтер.

— Да?

— Это ведь у нас просто поход за покупками. — Уолтер похлопал по кожаному кошелю, что свешивался с его пояса. — Верно?

— Ты потрясающе наблюдателен. — Карл пожал плечами. — Так о чем речь?

— Хм-м-м, как бы поточнее выразиться… Видишь ли, я не собираюсь ничего красть. Пока мы стоим в святилище, нас и Метрейль разделяет Пустошь — неплохая буферная зона, и нарушать ее смысла нет Как и пользоваться ее прикрытием. Слишком все это рискованно.

— Отлично. Значит, умениями своими ты пользоваться не станешь. — Определенный смысл в этом был. Им надо много чего сделать в Метрейле, а с их деньгами недостаток средств им еще долго не грозит. Надо купить еду, припасы и кое-что из вещей. И — оружие: запас карман не тянет.

— Я имел в виду не это. — Уолтер нырнул под нависшую ветку, потом демонстративно приподнял ее для Карла. Порой казалось, Уолтера задевает, что Карл выше него. Но если вдуматься, оно и понятно: Уолтер привык быть самым высоким почти в любой компании.

— Я, — продолжал он, — имел в виду тебя. Следи за собой. В Метрейле наверняка есть рынок рабов. Не такой большой, как в Пандатавэе, но все-таки. Вся экономика этого края строится на рабстве.

— И что?

— А то, что мы спустим это Метрейлю. Не станем нарушать местных… обычаев, какими бы дикими они ни были. По крайней мере сейчас не станем. Полагаю, награду за твою голову в Пандатавэе еще не отменили. И нам не нужно, чтобы туда посылали донесения, что ты все еще жив.

— Спасибо за заботу о моем здоровье.

— И тебе спасибо — за сарказм. Не жду, что ты в это поверишь, но я действительно о тебе беспокоюсь. И о себе тоже. Если ты начнешь размахивать этим мечом в Метрейле — нам не миновать неприятностей.

— Уолтер, откуда пошло, что я — кровавый монстр?

— М-м-м… Вчера ты сам это доказал — вроде бы… — Он поднял ладонь, не давая Карлу возразить. — Ладно, проехали. Понимаешь, я ведь не говорю, что ты ловишь кайф, перерезая другим глотки. За исключением того дела — когда мы перебили Ольмина и его банду — убийства вряд ли доставляли тебе удовольствие.

Но дело-то в том, что относишься ты к этому как к норме. Коли уж на то пошло, Карл, то ты кое-что сказал в Пандатавэе, когда освободил Эллегона. Насчет того, что если ты делаешь что-то на самом деле важное, то о последствиях не думаешь. О них, мол, можно подумать и после.

— Погоди…

— Нет, это ты погоди. Семнадцатый Закон Словотского: «Всегда учитывай последствия своих действий. Не работая головой, пожнешь беду. И не только для себя».

Карл понял, к чему вел Уолтер. И это имело смысл; освобождение Эллегона дорого стоило им всем. Но принудить себя ничего не делать, видя людей в цепях…

Карл повел плечами:

— Я же пообещал Ахире… И давай покончим на этом.

Уолтер глубоко вздохнул:

— Если я не смогу убедить тебя, что прав, то не смогу и доверять твоим реакциям. Я же вижу, как ты похлопываешь по рукояти меча, когда раздражен. Если ты знаешь, что голову сносить никому не надо, ты вполне безопасен для окружающих. Я не боюсь, что ты проткнешь меня, если я вдруг не доложу сахару в чай или кофе… Но дело-то в том, что ты, черт тебя возьми, считаешь: от твоих поступков страдаешь только ты сам.

— Ты как будто трусишь.

— И трушу. — Уолтер фыркнул. — Причем не только из-за любви к собственной заднице. — Он медленно покачал головой. — Я не собирался тебе это говорить, но… Эллегон кое-что сообщил мне, пока мы летели. Тебя он тогда «отключил» — не был уверен, должен ли ты об этом знать. Он предоставил мне решать, говорить тебе или нет.

— И что это за великая тайна?

— Ну, ты же знаешь, какой у него нюх. Вот уж, должно быть, несладко приходилось бедолаге в той яме!.. — Уолтер тряхнул головой. — Но не о том речь. Он, видишь ли, чует то, что нам с тобой никогда и ни за что не учуять. Даже такие вещи, которые не всякая медлаборатория отследит — там, дома. Слабые биохимические изменения, например. На гормональном уровне.

Холодок пробежал по спине Карла.

— Чьи биохимимические изменения?

— Андреа. Никто об этом не знает, кроме тебя, меня и Эллегона. Она беременна, Карл, хоть и всего несколько дней. Полагаю, с меня поздравления, или как?

Господи!

— Ты врешь! — Он повернулся к Словотскому. — Правда ведь врешь?