Меч короля

– А Исаак знает, что у него теперь в доме еще двое мальчишек?

Роза вздохнула.

– Ему наверняка это известно, но я не думаю, что это его интересует. До смерти жены он очень хотел сына. Вряд ли он порадуется тому, что у Жана их теперь двое.

– Ну что ж, посмотрим. Скоро я ему отнесу обед. – Ева вздохнула. – Еще какое-то время он будет прятаться в своей комнате, но и его горе когда-нибудь пройдет.

Роза хотела кивнуть, но вместо этого неожиданно зевнула.

– Ой, извини, ты, должно быть, устала. Поспи, а я к тебе потом зайду.

– Спасибо, Ева, – сказала Роза и мгновенно уснула.

Ева была права: после рождения близнецов Исаак стал еще больше времени проводить в своей комнате. Если раньше по вечерам он иногда сидел в кухне, то теперь избегал всех мест в доме, где он мог увидеть детей. Он уходил в лес, скрывался в своей комнате или на холме за домом.

Март 1178 года

Однажды Жан увидел маленького Уильяма, который спрятался в кустах. По его веснушчатому лицу текли слезы.

– Тихо, тихо, Уилл! Что случилось? Мальчики не плачут! – мягко сказал ему Жан, и на мгновение вспомнил своего отца: ему показалось, что сейчас он услышал его голос.

– Я знаю, но все равно плачу! – Уильям казался совершенно несчастным и не прекращал реветь.

– Да что же случилось? – Жан присел рядом с ним и принялся что-то рисовать папкой на земле.

– Это все из-за дяди Исаака! – Уильям всхлипнул и громко шмыгнул носом.

– Вот как?

– По-моему, он меня теперь терпеть не может! – Грустно взглянув на Жана, Уильям вытер рукавом нос.

– Но это неправда, Уильям, почему ты так думаешь? – Жан сочувственно посмотрел на малыша.

– С тех пор как мы сюда приехали, он ни разу со мной не играл и не брал меня на руки. Он со мной теперь вообще не разговаривает! А когда я к нему подхожу, он меня прогоняет.

Обняв мальчика, Жан начал его утешать.

– Он больше не играет с тобой, потому что он сердится, – попытался объяснить он.

– Сердится? – В огромных глазах Уильяма читалось удивление. Жан кивнул.

– Да, Уилл, но он сердится не на тебя!

– А на кого же?

– Наверное, на Бога. – Жан нахмурил лоб.

– Но на Бога нельзя сердиться!

– Я знаю, Уилл. И Исаак это тоже знает.

– Но почему он сердится на Бога?

– Потому что у других мужчин рождаются сыновья.

– Как у тебя! – Уильям просиял. Жан кивнул.

– И потому что Бог отобрал у него Милдред, и руку к тому же.

– Это Бог ему ее отрезал?

– Нет, Уильям. Это сделал лекарь.

– Но тогда он должен сердиться на лекаря!

Жан глубоко вздохнул. Объяснить все это пятилетнему ребенку оказалось сложнее, чем он думал.

– Или на твою мать, потому что это она держала мою руку, когда ее отпиливал лекарь, – сказал Исаак, который внезапно появился, будто из ниоткуда.

Уильям взглянул на него с ужасом.

– Ты лжешь! Она этого не делала! – закричал мальчик и, вскочив, убежал.

– Исаак! – с укоризной произнес Жан.

– Что? – отозвался Исаак с вызовом.

– Ну и зачем ты это сделал? Мальчик тебя любит!

– А его мать позаботилась о том, чтобы я стал калекой!

– Но ты ведь знаешь, что у нее не было выбора. Или, может быть, ты хочешь сказать, что она специально решила сделать тебя калекой?

– Возможно, ей нужна была моя кузница… – Голос Исаака дрожал.

– У нее уже была своя кузница.

– Она ненавидит меня, потому что я сказал, что женщине не место в мастерской.

– Исаак, ты глупец!

Исаак застонал.

– Мальчонка ведь сам калека, и ты знаешь, как важно…

Жан не успел закончить свою мысль, потому что кузнец его перебил.

– Можешь называть меня калекой, но о нем ты так говорить не смей! – в ярости заорал он на Жана, но тут же осекся. – Он всего добьется в жизни!

– Несомненно. А ты подаешь ему замечательный пример! Ты же видишь, он уже тоже начинает прятаться по кустам! Точно как ты! – Жан специально провоцировал Исаака.

Кузнец в бешенстве встал и втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

Жан по-прежнему смотрел на него с вызовом. На мгновение ему показалось, что Исаак сейчас его ударит. Ему даже этого хотелось. Но ничего не произошло. Жан отвернулся, но затем решил продолжить:

– У мальчика никогда не было отца. А ведь ты бы мог его заменить! – с упреком сказал он, окидывая Исаака взглядом с головы до ног. – Но он, да и Эллен тоже, достоин кого-то получше, чем ты.

Отвернувшись, Жан пошел в кузницу.

Тихонько выругавшись, Исаак поплелся в дом.

Одним апрельским днем, когда то ярко светило солнце, то шел дождь или снег, Исаак улучил момент, когда Эллен осталась в кухне одна.

– Нам нужно поговорить! – сказал он, сев напротив нее на скамью.

Здоровую руку он положил на стол, а культя безвольно свисала вдоль туловища.

Эллен вопросительно посмотрела на него. Он впервые заговорил с ней после смерти Милдред.

Откашлявшись, Исаак провел здоровой рукой по столу.

– Чего тебе? – нетерпеливо спросила Эллен.

– Я насчет свадьбы.

– А что, ты передумал? – Эллен избегала его взгляда.

– Конечно же нет! – В голосе Исаака слышалось раздражение. – Как бы мне ни хотелось, чтобы меня оставили в покое. – Он помолчал. – Мы ведь поклялись.