Меч Шаннара

Через несколько минут этот неожиданный фейерверк стал утихать, как будто у его устроителей закончились пиротехнические средства. Необыкновенное зрелище существовало так недолго, что почти бездыханный от ужаса Флик невольно протер глаза. К его удивлению, вновь пошел дождь и стал сгущаться туман, а ночной воздух опять стал холодным и промозглым. Казалось, необыкновенного катаклизма не было вообще. Стих и шум пожара — слышался только мерный шум дождя, шуршание мокрой травы и ропот листвы, сбрасывающей капли. Все происшедшее казалось сном — но сном ярким, как реальность.

Пережитые события были так необычны, что Флик был склонен считать, что он умер, а душа его находится в потустороннем мире — это объяснило бы все происшедшее с ним. Однако в его мозгу работал центр, ведающий сознанием, способным видеть и слышать. Подчиняясь его импульсу, Флик поднялся и огляделся вокруг, пытаясь разобрать что-нибудь в темноте ночи. Раздались чьи-то приближающиеся шаги, и из сплошной стены тумана и дождя вдруг появилась огромная черная фигура, закутанная с ног до головы в развевающийся плащ. Фигура широкими шагами направилась прямо к Флику и Эвентину. И, хотя она страшно напоминала кого-то, Флик с отчаянием подумал, что это явился сам ангел смерти и настал его последний час. Юноша приготовился расстаться с жизнью — теперь уже окончательно.

Немея от ужаса, не в силах пошевелиться, он бросил последний взгляд на приближающегося гиганта… Слезы градом брызнули из его глаз. От изумления он не мог ни пошевелиться, ни вымолвить ни слова. В зловещей фигуре, несмотря на струящиеся слезы, Флик узнал великого путешественника, своего друга, знаменитого Алланона.

Глава 28

Уже наступил рассвет, и нежные золотистые лучи утреннего солнца заиграли на голубом небе, когда последняя группа беженцев из островного города Керна вошла в ворота великой внешней стены города Тирсис. К этому времени рассеялся серый густой туман, развеялась тяжелая пелена свинцовых туч на небосклоне, так долго державшаяся последние дни. Правда, зеленые поля, луга и леса еще были мокрыми, так как земля не успела впитать несметное количество влаги, которое выпало на нее в это время. Наконец-то на небе сияло солнце после такого сильного ненастья, и все вокруг предвещало радостные перемены. В течение многих часов в Тирсис прибывали огромные толпы людей — отчаявшихся, взволнованных, но уже испытывающих радость спасения — ведь самое страшное осталось позади. Все они понимали, что их родной город будет уничтожен, хотя только немногие из них знали, что он уже подожжен.

Эвакуация жителей обреченного города закончилась успешно, несмотря на то, что все его жители лишились крова. Они все-таки радовались тому, что остались живы, что спасены их дети, что на небе для них сияет солнце и они находятся в относительной безопасности. Главное заключалось в том, что врагам не удалось воспрепятствовать массовой эвакуации, они не смогли вовремя обнаружить ее начало. Жители города были благодарны солдатам, в результате смелых действий которых внимание врагов было отвлечено имитацией широкомасштабного наступления. Конечно, спустя некоторое время военачальники Северной Армии все же поняли, что военные действия противника — это ловко придуманная уловка, чтобы сбить их с толку, что город практически эвакуирован и их коварный замысел не может быть реализован.

Меньон Леа вошел в город одним из последних. За последние дни он окончательно вымотался из сил. Совершая десятимильный переход от реки к Тирсису, он обнаружил, что на его ногах открылись еще не зажившие раны. Обессиленный, так много переживший за последнее время, он шел, опираясь на плечо Шерл Равенлок, не отходившей от него ни на шаг, стоически перенося все тяготы трудного пути. Время от времени Меньона поддерживал Янус Сепре, молодой командир Легиона. Янус недавно возглавил Легион, но уже успел проявить себя способным командиром, осуществляя военно-маскировочные операции и провел трудную ночь. Вместе с Шерл и Меньоном он один из последних переправился на маленьком плоту через реку Мермидон. Общее несчастье сплотило их, а общение в течение долгого времени сблизило, и они подружились. Они пришли к общему выводу, что идея расформировать Пограничный Легион была в корне абсурдной и что единственным человеком, способным быстро восстановить боеспособность Пограничного Легиона, является Балинор, который пользуется любовью и уважением всех солдат. К тому же именно Балинор, как никто другой, владеет военным мастерством и знает, как надо командовать Легионом. И Меньон, и Сепре пришли к общему заключению, что необходимо как можно скорее найти Балинора, но они даже не представляли себе, как решить эту труднейшую задачу. Они полагали, что присутствия Балинора будет достаточно для того, чтобы быстро убедить Паланса в неразумности его действий и взять на себя функции командующего.