Мечеть Парижской Богоматери

Мы проиграем, если не признаем факта противостояния двух цивилизаций и двух религий. Трудно и страшно это признать. Но необходимо. Если даже среди самих мусульман слышатся слова: как же нам ответить миру, почему, если и не все мусульмане террористы, то все террористы – мусульмане? (Даже без попытки перевалить проблему на крошечные локальные группы басков и ирландцев…) Самим мусульманам трудно ответить на этот вопрос. Мы должны сказать: проблема терроризма сто лет назад была – безбожие, но проблема терроризма сегодня – лжебожие. А мы берем на страницах газет в кавычки слово «шахидки». Кто объяснит, чем отличаются от них шахидки без кавычек? По мне, если нынешние шахидки – фальшивые, так спаси нас Господь от настоящих!

Покуда мусульманский мир спорит – пятьдесят на пятьдесят если честно – о том, угодны ли Аллаху убийства детей, мне очень хотелось написать объединяюще христианскую книгу. Быть может правильно, что сейчас мысль о такой книге пришла в голову именно мне, человеку, давно и прочно зарекомендовавшему себя в литературе и публицистике непримиримым противником протестантов и неокатоликов, противником послераскольных догматов традиционного католицизма. Я и на страницах этой книги со скорбью размышляю об ошибках католицизма, во многом способствовавших нынешнему плачевному состоянию Европы. Но в этой книге я, как моя София, «в одной лодке с католиками». После разберемся с проблемами внутри христианства, лишь бы отбиться миром от исламской экспансии. Господи, пусть это «после» у нас будет!

Еще немного о допустимом и недопустимом. Немало копий было сломано в процессе создания этого романа среди сопереживающих друзей по поводу выходок моей маленькой Валери. Многие говорили – лучше смягчить, вот нехорошо, что она говорит слово «задницы», лучше бы ей ругать ислам по сути, а не по тому, как выглядит со стороны акт намаза, недостойно как-то. Нельзя же становиться на одну доску с какими-нибудь нормовцами, чьи агенты влияния пишут в своих «фэнтези» еще и не такое о Православной Церкви. Мне очень не хочется быть с ними на одной доске, но смягчать не буду, просто постараюсь объяснить.

Валери – не радиоприемник для трансляции голоса свыше. Все, что ей дано слышать, преломляется через ее сознание – сознание маленького ребенка. Взрослые юродивые частенько ругались матом. Но ведь для ребенка слова, обозначающие гениталии и коитус, – ничего не значат. Плохие слова в детском восприятии – то, что связано с ретирадом: продукт естественных отправлений организма либо органы, которые при оных функционируют. Ребенок может ругаться только обозначающими их словами, это ему понятно.

А Валери ругается. Спросите любого психолога: как ведет себя ребенок, которому позарез необходимо привлечь внимание взрослых, а у него не получается? Один из самых частых вариантов: ах, вы меня не замечаете, так я буду плохо себя вести. Говорить плохие слова. «Задница» – это самое плохое, что Валери способна сказать, и уж она идет до конца. Юродивые всегда идут до конца – а Валери это проявление феномена юродства, выраженное с чисто детским отчаяньем.

Господа, не принуждайте малютку Валери к политкорректности. Иначе она рассердится и вас обзовет какими-нибудь «какашками». В старину люди страшились навлечь на себя гнев юродивого. Не трогайте ее.