Мечников. Из доктора в маги

— А! Алексей Александрович, — опомнился он. — Я уж думал, пациент пришёл. Входите, присаживайтесь!

— Что-то у вас сегодня совсем глухо. Всех вылечили? — усмехнулся я.

— Да сегодня же суббота, — пожал плечами он. — В эти дни даже все болеющие дома сидят. Работников хозяйств по выходным домой отпускают. А они не особо горят желанием обращаться к лекарям во внерабочее время.

— Ну-с, рассказывайте, — усевшись напротив Родникова, произнёс я. — От начала и до конца, как у вас тут всё устроено.

— А у вас опыта работы совсем нет? Тьфу… — махнул рукой он. — Слушайте, Алексей Александрович, может быть, перейдём на «ты»? Вам титул позволяет? Я-то пятый сын барона, меня эти привилегии не особо заботят.

— Я не против. У меня уже и вовсе нет титула, так что можем общаться, как угодно, — согласился я. — Но не в присутствии других коллег и пациентов, разумеется.

— Титула нет? — удивился Родников. — А… Так вот почему ты в нашу глушь приехал. Если не секрет, что случилось? Закон нарушил?

— Нет, меня изгнали из рода, — честно признался я. — Так что теперь я сам за себя.

— Понимаю, — кивнул Родников. — Не знаю, сколько наследников было в твоём роде, но уж поверь мне на слово: когда ты пятый сын, можно считать, что с родом тебя мало, что связывает. Я уже третий год живу вдали от остальных Родниковых. И пока что обо мне особо никто и не вспоминает.

— Так ты сын не Хопёрского барона? — поинтересовался я.

— Нет, ты чего! — рассмеялся Родников. — Мой отец правит в другом конце Саратовской губернии. И слава богам, что с местным бароном я не имею никаких связей. Он, мягко говоря, доверия мне не внушает.

— Напомни, а кто у вас здесь барон? — поинтересовался я.

— Иннокентий Сергеевич Елин, — ответил Родников. — Не удивлён, что ты о нём почти ничего не знаешь. Он толком из своей усадьбы и не высовывается. Говорят, что его местные банды прижали, и теперь они за него почти все решения принимают.

— Банды из простолюдинов прижали дворянина? — удивился я. — И что же, вышестоящих дворян этот вопрос никак не беспокоит?

— Ха! — усмехнулся Родников и поправил упавшие на кончик носа очки. — Алексей, ты забыл, куда приехал? Это же Саратовская губерния. От нас до столицы путь неблизкий. Здесь даже власть императора не так сильна — у него руки досюда не дотягиваются. Вот всякие банды и процветают на этой почве.

Дверь в кабинет Родникова открылась, и к нам вбежал запыхавшийся сторож.

— Эдуард Семёнович! — воскликнул он. — Там человек до вас не добрался, худо стало прямо на крыльце амбулатории.

— Да что ж такое! — выругался Эдуард. — А я так надеялся, что сегодня никто уже не придёт. Ладно, Алексей, пойдём. Сейчас и посмотришь, как у нас всё работает на практике.

Сначала я удивился, что о пришедшем пациенте сообщает сторож, а не медсестра, но вскоре до меня дошло, что я ни одной медсестры в амбулатории и не видел.

Точно… Медсестёр-то ещё в эту эпоху и не было.

Мы Эдуардом спустились в фойе, куда сторож затащил пациента. Однако пострадавший мужчина уже не дышал. Даже моя лекарская магия на него не реагировала.

— Опоздали… — вздохнул Родников, осмотрев тело.

Сторож, не спеша, снял с головы свой головной убор — картуз — и приложил его к груди.

И всё? На этом лекарские обязанности заканчиваются?

Похоже, пришло время для моей медицины.

Глава 5

Лекарская магия не умеет воскрешать людей. Зато на это способна классическая медицина из моего мира. А точнее — сердечно-лёгочная реанимация!

— Эдуард Семёнович, в сторону! — воскликнул я и присел рядом с лежащим мужчиной.

— Бесполезно, Алексей Александрович, — обыденно ответил он. — Тут уже ничего не поделать. Я схожу за протоколом, нужно заполнить констатацию смерти. А ты, Матвей, — он перевёл внимание на сторожа, — сходи, включи кристалл вызова. Если человек умер на ступенях за пределами амбулатории, его ещё и полиция оформить должна.

Сказав это, Родников быстрым шагом направился на второй этаж. Я поспешно приложил ухо к грудной клетке мужчины и убедился, что сердце действительно не бьётся, а дыхание отсутствует.

А затем воскликнул:

— Матвей, стой!

— Но ведь Эдуард Семёнович велел… — замялся сторож.

— Ещё рано, — заявил я, положил руки на грудную клетку мужчины и начал делать закрытый массаж сердца.

Матвей наблюдал за мной в полном недоумении. Представляю, как это выглядит со стороны для человека, который о сердечно-лёгочной реанимации отродясь не слышал. Эту технику создадут ещё не скоро. Если вообще создадут. Всё-таки в этом мире делают больший упор на магию, чем на технологии и ручной труд.

А лекарская магия молчит, даже не пытается заявить о себе. Похоже, она не может работать с организмом, основные процессы которого уже остановились.

Мысли неслись через мою голову, а я продолжал качать, несмотря ни на что. Продолжу, даже если вернётся Родников и сочтёт меня сумасшедшим. Времени с момента остановки прошло совсем немного. Я могу успеть. И не таких откачивали!