Мечников

Чтобы доказать эту гипотезу, Мечников поручил одному из своих учеников, талантливому бельгийцу Октаву Жангу, поставить соответствующие опыты. Жангу на центрифуге отделял клетки крови от ее жидкой части, причем клетки оставались неповрежденными. Сыворотка при этом не уничтожала микробов даже в пробирке. Казалось, гипотеза доказана. Однако как только данные Жангу появились в печати, другие ученые проверили их и результатов не подтвердили. Хотя Листер называл идею Мечникова о том, что фагоциты есть главное средство защиты организма, «великой истиной», сторонники гуморальной теории имели право стоять на своем.

В 1896 году появилась статья Пфейффера «О новом основном законе иммунитета». Пфейффер доказывал, что открытое им явление имеет общий характер; что микробов разрушает особое вещество, находящееся в жидкостях организма и отличное от бухнеровских аллексинов; и, наконец, что это вещество, бездеятельное в пробирке, становится активным в организме под влиянием клеток эндотелия (клеток, выстилающих брюшную полость и вообще полости, содержащие жидкости: стенки кровеносных сосудов, лимфатических узлов и т. п.), то есть клеток, не имеющих ничего общего с фагоцитами.

Стремясь опровергнуть эту работу, которая, по словам Мечникова, «оживила гуморальную теорию», он задался целью вызвать пфейфферовское явление вне организма. После многих безуспешных попыток ему это удалось. Оказалось, что если в пробирку с жидкой частью крови вакцинированной свинки посеять холерных вибрионов, а затем добавить немного богатой лейкоцитами брюшной лимфы, то происходит быстрое перерождение вибрионов.

Само собой разумеется, что при этом эндотелиальные клетки не могли играть никакой роли.

Защитив, таким образом, в очередной раз своих фагоцитов, Илья Ильич дальше не пошел. Однако остановиться на этом не пожелал работавший в его лаборатории молодой бельгиец Жюль Бордэ.

Малепький, немногословный, как-то затерянный среди хаоса колб, реторт, пробирок, наваленных вокруг него книг, Бордэ был совершенно незаметен рядом с порывистым, страстным Мечниковым. Впрочем, Илья Ильич больше, чем кто-либо, ощущал его присутствие.

Бордэ был всегда спокоен. Он был всегда хладнокровен. Он никогда ничего не утверждал.

Он только ставил вопросы.

И только такие вопросы, на которые можно было ответить опытом; других вопросов для пего не существовало.

Прирожденный скептик, он умел одной иронической усмешкой разрушить целые нагромождения фантастических теорий. Навсегда останется тайной, сколько фонтанов мечниковского красноречия угасло под язвительным взглядом голубых глаз маленького бельгийца, игравшего при нем такую же роль, какую в прежние времена рядом с пылким Пастером играл Эмиль Ру.

Если Мечников добивался воспроизведения пфейфферовского эффекта в пробирке только для того, чтобы реабилитировать фагоцитов, то Бордэ решил докопаться до самой сути этого явления.

Он подвергал холерных вибрионов действию жидкой части крови от природы невосприимчивых и восприимчивых животных; иммунизированных и неиммунизированных; крови, предварительно обработанной нагреванием до 60 градусов и необработанной, и, наконец, различными комбинациями этих жидкостей.

Сыворотка иммунизированного животного (козы) убивала вибрионов, а неиммунизированного, восприимчивого животного (морской свинки) их не убивала. В таком результате не было еще ничего неожиданного, но Бордэ сделал следующий шаг. Он высеял микробов в плазму крови иммунизированного животного (козы), предварительно обработанную нагреванием до 55–60 градусов. Микробы не погибли. Что же, нагревание уничтожило те бактерицидные вещества, которые появились при иммунизации? Нет, Бордэ этого не утверждал. Он лишь задал вопрос, а ответить на него должна была сама природа.

Экспериментатор добавил в пробирку несколько капель крови неиммунизированной морской свинки. И вибрионы начали погибать… Можно было ожидать чего угодно, только не этого!.. Кровь свинки не убивала вибрионов; обработанная нагреванием кровь иммунизированной козы тоже их не убивала; а смесь этих двух жидкостей оказалась губительной для микробов!..

Это было большое открытие. Стало ясно, что защитные силы организма не сводятся к какому-либо одному фактору. Минимум их два, и действуют они сообща. Бордэ еще и еще видоизменяет свои опыты, и постепенно перед ним вырисовывается простая по сути своей, но полная глубокого смысла картина.

В крови неиммунизированного животного присутствуют вещества, убивающие микробов; вещества эти исчезают при нагревании до 55 градусов (а именно при такой температуре разрушаются бухнеровские аллексины); они неспецифичны, то есть действуют на разных бацилл и существуют в организме независимо от того, был ли он когда-либо подвержен инфекции или нет.