Мечта Дракона

Рианнон вздрогнула, припомнив его поцелуй. Ей все еще казалось, что его крепкие руки обнимают ее стан, а губы прильнули к ее губам. Это прикосновение было нежным, но даже оно вызвало страх. Да и как не бояться такого огромного, такого сильного мужчины?

И все же, несмотря на все свои достоинства и привилегии короля, Мэлгон Великий не производил впечатления счастливого человека. Рианнон заметила, что между его бровями залегла морщинка, словно этого человека никогда не покидали заботы, а в глубине его проницательных глаз таилась необъяснимая грусть. Что же делало Мэлгона столь мрачным, невеселым? Тосковал ли он до сих пор по своей жене, романской принцессе, умершей при родах?

Жалость захлестнула Рианнон. Она-то понимала, каково потерять любимого человека – она все еще тосковала, по Эсилт. Но Мэлгон был суровым мужчиной, воином. Трудно представить себе, к примеру, чтобы ее отец горевал о ком-нибудь дольше недели, тем более – о женщине. Кимрский же король являл собой весьма необычный образец преданности и любви.

Эсилт частенько рассказывала о своем брате, но теперь, встретив его наяву, Рианнон подумала, что эти рассказы имели мало общего с живым, осязаемым человеком. Мэлгон Великий действительно внушал благоговейный страх, это так; однако он совершенно не походил ни на богоподобного героя, ни на короля из волшебной сказки. В нем чувствовались душевный мрак, отчаяние и глубокая скорбь, точившая его дух.

Рианнон вздохнула. Какие бы причины ни побуждали его сомневаться в этом браке, теперь уже слишком поздно. Поутру их объявят мужем и женой. Возможно, он будет уделять ей не больше внимания, чем Фердик своим женщинам. Что ж, Рианнон знала, что ей делать, если муж станет пренебрегать ею. Предоставленная самой себе, она сможет заниматься тем, к чему привыкла, вышивать, мечтать и бродить по лесу.

Рианнон перевернулась на другой бок. Ей уже не терпелось выбраться из этих стен и оказаться на воле, вне крепости. Всего через несколько часов, проведенных в Диганви, она ощутила себя пойманной в капкан, задыхающейся в ловушке. Здешние постройки выглядели как-то... неестественно. Их стены были слишком мощными и толстыми, и лишь сквозь немногие отверстия внутрь пробивались воздух и свет. Несмотря на удобство и даже роскошь здешних покоев, в них ей ни за что не почувствовать себя уютно.

На Рианнон нахлынула волна тоски по дому. На глаза навернулись слезы. Она вспомнила уютную суматоху отцовского лагеря, свое привычное место ночлега на подстилке из овечьих шкур в комнате, наполненной людьми и собаками и освещенной мерцающим светом пылающего очага. А эта опочивальня казалась такой чужой, необитаемой, страшной. Точь-в-точь как ее хозяин.

Она вновь вздрогнула. Надо постараться заснуть, отбросить все тревоги и опасения. Зажмурив глаза, Рианнон свернулась калачиком на огромной постели. Глубоко вздохнув раз, другой, она представила себя в укромной лесной колыбели... в безопасности, в уютной тишине.

Глава 5

Рианнон пробудилась от стука в дверь. Накануне ей лишь с большим трудом удалось заснуть после дальнего переезда и вчерашних тревог. С усилием открыв глаза, она оглядела роскошную опочивальню. Стук в дверь повторился.

– Войдите, – отозвалась принцесса.

Дверь распахнулась, и на пороге возникла невысокая женщина с золотистыми волосами и зеленоватыми глазами. Рианнон сразу же узнала леди Гвеназет, ту самую, которая вчера вечером устраивала ее на ночлег.

– Доброе утро. Я пришла приготовить вас к свадебной церемонии. Где ваши вещи?

Рианнон кивнула в сторону узла, привезенного из Манау-Готодин, и Гвеназет принялась разбирать скромный гардероб принцессы. Уже через минуту она повернулась к кровати:

– Как? И это все? Ваши женщины не удосужились сшить подвенечный наряд?

Рианнон покачала головой. Какой там наряд! Нарана тряслась от жадности даже над этим убогим скарбом.

– Ну что ж, – решительно промолвила Гвеназет, – значит, придется позаботиться нам самим и подыскать для вас кое-что из одежды. Вы примерно такая же, как я, ну, во всяком случае, некогда я была точно такой же. У меня наверняка осталось что-нибудь подходящее.

Женщина задумчиво приподняла бровь. Рианнон попробовала угадать ее возраст. Леди Гвеназет сохранила свою былую свежесть, хотя пышная фигура ее казалась несколько тяжеловатой – результат многократного деторождения – да еще под глазами появились едва заметные морщинки.

– Ну конечно! – раздалось радостное восклицание. – Зеленое платье будет вам очень к лицу, к тому же оно почти новое! Подождите здесь. Я скоро вернусь.

Гостья уставилась вслед удаляющейся Гвеназет. Такая готовность помочь другой женщине была для Рианнон в диковинку. Среди бриганток почти во всем царила жестокая конкуренция, и трудно было представить подобную доброту и внимание к чужестранке с их стороны.

Через несколько минут Гвеназет появилась вновь с платьем цвета едва распустившейся весенней листвы. Она расправила его, демонстрируя принцессе.