Мечта, любовь и море (СИ)

  Приморский город Пионерск. Это был своего рода пункт распределения военных моряков. Но даже там повидавшие тысячи срочников и привыкшие к разным неожиданностям солидные офицеры были озадачены, как поступить с прикомандированным к ним солдатом. Ведь ребятам из его призыва полгода, а то и год предстояло "отдавать долг Родине" в специализированных флотских учебных частях. И только по истечении этого продолжительного времени они получали право попасть на корабли и подлодки. А прибывший воин прослужил каких-то два месяца. И все же Семена, учитывая то, что он после мореходной школы в совершенстве владеет светосигнальными навыками, переодели в привычную флотскую форму и отправили сигнальщиком на новый противолодочный корабль "Альбатрос", который базировался в Новой гавани г. Лиепаи.

  Вскоре Семен подходил к небольшому серому зданию штаба дивизиона, что сиротливо стояло среди просторной причальной площади, и с удивлением наблюдал, как даже пришвартованные многочисленные военные корабли качались своими мачтами, словно стрелками размахивая вправо-влево. "Вот это сила, настоящий флот", - с восхищением подумал молодой матрос.

  В штабном помещении он задержался до вечера - противолодочный корабль, на который определили Семена, выполнял в море боевую задачу. Наконец, когда за окном начала сгущаться вечерняя мгла, ему сообщили, что "Альбатрос" вот-вот пришвартуется.

  Бравый старшина с сине-белой повязкой на рукаве сопроводил его к причалу. С моря дул сильный ветер, донося неповторимый запах водорослей.

  До этого встречу с кораблем Семен представлял по-другому: заходит на него чуть ли не по белому трапу, на палубе его радушно встречает дружная семья моряков. Но то, что предстояло ему увидеть и испытать, было чуждо наивным романтическим фантазиям юноши. Для него открывалась суровая и жестокая правда жизни военных моряков.

  Корабль приближался к стенке кормой. На юте суетились в красных спасательных жилетах матросы, освещаемые прожектором с мостика и палубными светильниками. До его слуха доносились обрывки матерных слов.

  Кто-то из моряков, подняв над собой бросательный шкерт с грузом, крикнул Семену:

  - Эй, дух, держи!..

  Он метнул на бетонную стенку выброску, прикрепленную к швартовному концу, который следовало подтянуть к палу и надеть на него.

  Семен, отягощенный рюкзаком с обмундированием, неуклюже схватил тонкий шкерт.

  - Давай, быстрей, придурок!.. по стенке размажу!.. - донеслось с корабля.

  После непростой швартовки Семен наконец попал на корабль. Его сопроводил в кубрик недовольный и уставший дежурный офицер и представил командиру отделения сигнальщиков - старшине первой статьи Николаю Комарову. Тот показал Семену его койку верхнего яруса, что напоминала спальное место в вагоне поезда, и рундук. Молодого матроса тут же окружили все многочисленные обитатели кубрика.

  - Все, все, ребята, дайте мне разобраться спокойно с моим подчиненным, - сказал Николай, имевший за плечами два с лишним года службы.

  - Дух, вешайся, - кинул кто-то из моряков. - Твой предшественник уже инвалидность получает.

  Семен посмотрел вопросительно на командира отделения. Тот скупо объяснил, что два дня назад молодому сигнальщику, который прослужил год с небольшим, "полторашник" отбил селезенку. Теперь один в госпитале с перспективой инвалида, а второй - под следствием. "Да, - подумал молодой матрос, - а я на целый год моложе этого сигнальщика..."

  После отбоя, лежа на непривычно жесткой койке, Семен увидел в иллюминаторе неприятно темные, дремлющие силуэты кораблей. Он, смертельно уставший и убаюканный качкой, повернул голову во тьму кубрика, чуть не ударившись челом в толстую трубу, что соприкасалась с подушкой. "И зачем пиллерс здесь поставили?" - недоумевал матрос. Он и представить не мог, что это - подъемник, по которому из чрева погреба, вмещающего сто бомб, подаются боезаряды в ракетно-бомбовую установку, что рядом в шахтах, аппаратах и башнях сокрыты и другие грозные вооружения: ракеты, торпеды, снаряды... Как не ведал Семен и о том, что экипаж нового корабля сформирован далеко не из лучших матросов, самые молодые из которых прослужили больше года. Он, оградившись от суровой и тревожной действительности, провалился в сладкое беззаботное забытье. Но вскоре его крепкий сон оборвал сигнал боевой тревоги. Кубрик пришел в движение.

  - Быстрей! - приказал командир отделения Николай растерянному Семену. - Прыгай в прогары... в ботинки, бестолочь!.. Форму под мышку и за мной! Бегом!

  Матрос в мгновение ока надел брюки, обулся и, на ходу натянув фланку, побежал за старшиной. На сигнальном мостике тот вынул из кранца каштан и громко доложил:

  - Боевой пост... к бою и походу готов...

  Тут же корабль отчалил от стенки. За кормой быстро таяли огни гавани, а впереди все отчетливей слышался грозный шум моря, сокрытого в темноте. Палуба стала уходить из-под ног Семена. Корабль то проваливался в некую пропасть, то резко поднимался вверх, затем он накренялся то на один борт, то на другой, и все снова повторялось.