Мечта на вешалке

Одинокая не вызывал меня к себе с тех пор, как я публично высмеяла его предложение сходить на выставку фоторабот Эрнеста Сидорова в ЦДХ. Чтобы якобы повысить мой профессиональный уровень. Смешно, ей-богу! Думает, я совсем дурочка и журналов не читаю. А там, между прочим, в каждом номере печатаются статьи о таких вот извращенцах, прикрывающихся своим служебным положением.

Неделю, главное, со мной не разговаривал, а теперь нате вам, пожалуйста: почти что в самом конце рабочего дня — и за перегородку. Пусть попробует только намекнуть на интим, я такой крик подниму — мало не покажется. Я на него в суд подам. «Мэри Клер» советует так и поступать с теми зарвавшимися начальниками, которые сексуально домогаются своих подчиненных. Это называется «использование служебного положения в личных целях» и преследуется по закону. Кажется, за это даже в тюрьму сажают. Так что сядет наш Денис Михалыч! Как миленький сядет! Или я буду не я.

Настроенная самым воинственным образом, я вернулась в отдел, прошла за перегородку и остановилась за спиной начальника. Одинокая сосредоточенно пялился в экран, на котором вздымались ввысь пики некоего графика. Я деликатно кашлянула, чтобы привлечь внимание руководства к своей персоне, и скромно спросила, ничем не выдавая намерения дать решительный отпор:

— Вызывали?

Денис Михайлович еще некоторое время пощелкал мышкой, закрывая какие-то окошечки, и только затем повернулся ко мне. Массируя глазные яблоки указательными пальцами, он монотонно проговорил:

— На первую полосу нужен репортаж о цветоводе-любителе. И не просто любителе, а о страстно увлеченном своим делом человеке. С фотографиями и подробным интервью героя. Прошу вас, Алиса, связаться с Оганезовой и до среды подготовить материал.

Во дает! И где мы с Оганезовой, интересно знать, будем искать увлеченного своим делом цветовода-любителя? Что же мы, должны ломиться в дома, проникая в запертые на кодовый замок подъезды «на плечах» жильцов, звонить во все квартиры и заговорщицким тоном спрашивать, не обитает ли у них цветовод-любитель? Мы, дескать, журналистки и мечтаем взять у увлеченного своим делом человека интервью, а заодно и нащелкать фоток объектов его страсти?

Я смерила презрительным взглядом лысоватую голову начальника отдела и, стараясь скрыть в голосе нотки осуждения его мелочной мести, все-таки спросила:

— А почему это именно мы с Наташкой?

— А кого мне еще посылать? — вопросом на вопрос ответил мой отвергнутый кавалер.

— Да вот хотя бы Андрея, — подсказала я.

— Андрея не могу, — погрустнел начальник. — Даже самая скромная пивная презентация выводит его из строя на целую неделю, так что Зорин должен быть под контролем. На носу слет работников лесозаготовительных предприятий, и я не имею права разбрасываться людьми.

— А что, в нашем магазине проходит пивная презентация? — оживилась я.

Сама я пиво не пью, но за Наташку приятно.

— Да откуда я знаю, что там проходит? — устало вздохнул Одинокая. — Хорошо, если нет, а вдруг — да? Говорю же, людьми рисковать не могу. Так что передай, пожалуйста, Наталье, что я на вас очень рассчитываю. Пусть она сделает статью на две полосы, а ты нащелкай снимков поинтереснее.

— Да где же мы его возьмем, цветовода этого? — возмутилась я.

— Сразу видно, что никакой ты, Гришечкина, не профессионал в журналистике, — поддел меня начальник. — Не знаешь, так у Натальи спроси, где берутся герои репортажей. Ну все, Гришечкина, можешь идти.

Обозвав меня по фамилии целых два раза и тем самым нарочито подчеркнув дистанцию между мною и собой, Денис Михалыч крутанулся на стуле и снова уткнутся в свои графики. А я гордо выплыла из его закутка, подхватила сумку и, кивнув Ленке, вышла в коридор.

* * *

Какие все-таки злопамятные бывают люди! Это же надо так мелко мстить, посылая человека на какие-то убогие задания, нимало не считаясь с тем, что, может быть, гораздо уместнее я бы смотрелась не в пятиметровой кухне цветовода-любителя, а в отделанном гранитом и мрамором фойе отеля «Мариотт» рядом с Дэвидом Боуи. Ну да ладно, переживу как-нибудь. И не буду я у Наташки спрашивать, где берутся герои репортажей. Я и сама не дура. У меня, между прочим, как раз имеется подходящий персонаж. Муж покойной Стервозы Круглов Ефим Владимирович, проживающий на улице Кржижановского. Логичность мышления, а вовсе не какой-то там профессионализм — вот что главное в работе журналиста. А если рассуждать логически, то зачем заказывать из питомника рассаду, если человек не увлекается цветоводством? Пусть он даже не цветовод, а садовод или, на худой конец, огородник — все равно сгодится. Съездим к нему, напишем репортажик и нащелкаем фоток, а заодно и посмотрим, как живут самозванки, выдающие себя за редакторов глянцевых журналов.

Все это я пыталась донести до Ленки, пока мы ехали от редакции к метро, вокруг которого дислоцировались магазины. Но подруга меня не слушала. Она рассказывала про Васечку.