Мечты и свершения

Я тоже принимал в нем участие, хотя еще не примыкал ни к какой группе. На съезде заметно выделялась левая группа, она задавала тон. Здесь я впервые увидел будущего деятеля рабочего движения Вальтера Каавера, тогда ученика средней школы города Выру. На вид это был типичный интеллигент. Он был в пенсне, которое часто поправлял привычным жестом. Каавер произнес на съезде захватившую всех своим юным задором речь. Это был настоящий фейерверк слов. Хотя я в то время не был политически развитым, но все же понял, что в его речи больше хлесткой критики, чем глубокого анализа. Вальтер Каавер изобличал буржуазию в невежестве, тупоумии и прочих подобных вещах. Все зто говорилось очень темпераментно, создавало на съезде соответствующую атмосферу.

Когда Оскар Лооритс, студент-филолог из Тарту, разразился шовинистической речью, смысл которой сводился к тому, что надо идти на помощь «финским братьям» в их борьбе против красных, зто вызвало такую бурю негодования, что оратора как ветром сдуло. Его предложения даже не были поставлены на голосование.

Съезд учащихся средних школ вызвал широкий отклик во всей Эстонии. В архивах сохранились материалы расследования, учиненного буржуазными властями в связи со съездом. В них довольно точно передано содержание первого реферата — о трудовой школе, с которым выступил Иоханнес Раудсепп, воспитанник Таллинской учительской семинарии. Он квалифицируется как от начала до конца «агитационная подстрекательская речь, призывающая к подрыву существующего порядка образования». О реферате по введению трудовой школы сказано, что ничего конкретного он не содержал, но усиленно рекомендовал молодым слушателям «брать пример со школ России», автор реферата характеризуется как почитатель «занаровских товарищей», что он сам оттуда и теперь стремится вернуться назад. Трудно поверить, утверждается в этих материалах, что Раудсепп является воспитанником учительской семинарии. В доследовании подчеркивалось: «Особенно бросались в глаза воспитанники Таллинской учительской семинарии Тутть и Таальман, которые при каждом удобном случае высказывали свою любовь к России».[8]

К сожалению, мне не удалось найти весь отчет, составленный по итогам расследования о Вильяндиском съезде учащихся, но и приведенного достаточно, чтобы понять, какой отклик имел он в кругах министерства народного просвещения того времени.

Между прочим, после съезда был допрошен тогда и я. Какой-то деятель министерства просвещения пытался узнать, не являлся ли я одним из организаторов съезда, не пел ли я «Интернационал». На вопрос о моем отношении к «радикальным выступлениям» на съезде я ответил, что являюсь противником войны и согласен с теми, кто высказывал подобные же мысли.

Эти свои антивоенные взгляды я изложил тогда же в своем первом открытом литературном выступлении на страницах журнала прогрессивных писателей «Тарапита». В пятом номере журнала за 1922 год была помещена моя статья «Еще о кризисе молодежи (письмо учащихся)».

Привожу ее текст в несколько сокращенном виде.

«После Вильяндиского съезда во всей печати появились статьи о нашем молодежном движении и молодежи вообще. Авторы, главным образом, обвиняли. С одной стороны, они обвиняли молодежь в моральной распущенности, в грубости, пьянстве, с другой стороны, — в отсутствии духовных интересов, в духовном банкротстве. Но ни один из обвинителей не взял на себя труд вскрыть причины, вызывающие указанные явления. А если кто и пытался найти причины, то видел их лишь во „влиянии России“ и в „левых учителях“. Из такой постановки вопроса следовала тенденция: кризис молодежи можно с успехом использовать в межпартийной политической борьбе.

Кто хоть сколько-нибудь наблюдал за нашим молодежным движением, очевидно, заметил, что его направление за последнее время изменилось. В 1917–1919 годах главное место занимали в нем литература, искусство, наука; создавались соответствующие кружки, открывались библиотеки, читались рефераты, проводились вечера, дискуссии как по этическим, политическим, так и по эстетическим проблемам. Как же все изменилось! Теперь энергия молодежи, направленная ранее на духовное развитие, целиком отдана спорту. Так что у господина Тыниссона (реакционный деятель буржуазной Эстонии. — Ред.) имелись все основания для того, чтобы во время первого „Праздника молодежи“ с удовлетворением воскликнуть: да здравствует молодежь, ибо она преодолела стремления ко всяким „туманным идеям“ и вступила на путь истинный, то есть обратилась к спорту!

Но и эти произнесенные с праздничным пафосом слова лишь маскируют печальную перемену, произошедшую с нашей молодежью за последние годы. Ведь отказ молодежи от прежних „туманных идей“ свидетельствует лишь о том, что она стала поверхностнее. Некогда пытливый и ищущий юноша превратился в „реалиста“, смотрящего на жизнь так, как это ему выгоднее.