Мечты и свершения

Это сокровище требовалось теперь разделить с целью создания «национального капитала» и «капиталистов», и этот раздел был осуществлен. Каким образом совершился дележ, кто и в каком размере получил свою долю, остается тайной истории. Ясно одно: спустя некоторое время эстонская промышленность вновь стала ареной наемного рабства. Старые вывески фабрик, заводов, банков, торговых контор и т. п. заменились новыми. Вчерашние адвокатишки, занимавшиеся делами о мелких кражах, журналисты сомнительной репутации, спекулянты и генералы оказались вдруг владельцами крупных пакетов акций банков, фабрик, заводов, страховых обществ или наследниками центральных участков бывших имений.

Тем, кто благодаря своей позиции был чересчур осведомлен о всей этой оргии создания «национального капитала», как, например, лидерам социал-демократов, заткнули рот подачкой в виде доходных синекур. В дальнейшем, когда началась ожесточенная борьба за «золотого теленка», это стало известно из заявлений самих участников дележа. Так социал-демократ Аугуст Рей был одарен крупным вознаграждением в десятки тысяч крон, доставшихся ему как члену «опекунской комиссии» Русско-Балтийских судостроительных заводов; аналогичная тактика применялась и в отношении многих других лиц.

Архивы сохранили для нас статистические сборники, изданные самой буржуазией, по которым можно составить представление о характере промышленности в течение периода буржуазной диктатуры.

Статистика буржуазной Эстонии относила к крупной промышленности предприятия с 20 и более рабочими, к средней — предприятия, имевшие 5–19 рабочих, к мелкой промышленности — предприятия, имевшие 1–4 рабочих и применявшие механические двигатели (свыше 1 л. с).

Обращает на себя внимание большое число мелких предприятий. Вследствие этого в среднем по промышленности на предприятие приходилось менее 13 работающих (не только рабочих!). Особенно много было ремесленников: 27,4 тысячи, что в 2,3 раза превышало общее число трудящихся средней и мелкой промышленности. Ремесленники, работавшие в мелкой и средней промышленности, насчитывали вместе 39,1 тысячи человек, то есть на 3,6 тысячи больше, чем общее число трудящихся, занятых в крупной промышленности. Причины столь ненормального распределения трудящихся в промышленности и историю возникновения большого количества ремесленников я постараюсь раскрыть дальше. Во всех капиталистических странах, кроме индустриальных рабочих, имеются и ремесленники, но все же не в таком соотношении. Не было унаследовано это и от царской России. Это явление возникло в Эстонии именно в период буржуазной власти.

Ответ на вопрос о его причинах дает анализ отраслевой структуры крупной, средней и мелкой промышленности.

Особенно много мелких предприятий было в пищевкусовой промышленности (там числилось 43,5 процента всех предприятий) и в деревообрабатывающей (22,8 процента всех предприятий).

А вот как распределялись по отдельным отраслям промышленности трудящиеся: 27,2 процента было занято в текстильной, за ней следовали пищевая и деревообрабатывающая отрасли. В целом они охватывали 54,5 процента всех трудящихся, занятых в промышленности. Свыше 40 процентов трудящихся, по преимуществу женщин, работало на мелких предприятиях текстильной и пищевкусовой промышленности.

Костяк рабочего класса — машиностроители и металлисты — по численности уступал им, да к тому же был раздроблен по мелким предприятиям. Лишь несколько предприятий концентрировали относительно крупные коллективы этих рабочих.

Соответственно более половины валовой продукции промышленности приходилось на пищевкусовую и текстильную промышленность. Из отраслей тяжелой индустрии некоторое значение имела лишь металлообрабатывающая промышленность, продукция которой составила 8,1 процента всей валовой продукции. Остальные отрасли тяжелой индустрии не имели в валовой продукции значительного удельного веса. Вот почему так трудно было вести борьбу с буржуазией, активизировать рабочую массу.

Как же осуществляли свои махинации правящие верхи? Снова обратимся к цифрам. Основной капитал промышленности был оценен в 1936 году в 259 969 тысяч крон. До первой мировой войны было инвестировано (то есть вложено) свыше 266 миллионов золотых рублей лишь в основные отрасли крупной промышленности Эстонии. При сопоставлении этих цифр выясняется, что основной капитал всей промышленности (в золотых рублях) в 1936 году в кронах был оценен ниже, чем в 1914 году, лишь по крупной промышленности. Если же перевести кроны в рубли, по курсу 1 рубль = 2,5 кроны, то окажется, что буржуазия оценила основной капитал всей промышленности всего в 103 988 тысяч золотых рублей.