Мечты о счастье

Как бы очнувшись, я посмотрела в сторону этого звука — Роман, а чуть дальше стоит Наталья с очень расстроенным лицом. Это из-за меня она так переживает? Нет, то есть — да! Конечно же из-за меня, но по другому поводу. Это читается в её глазах, уж слишком хорошо я её знаю. Подруга смотрит на меня, как на соперницу! Я? Соперница? Этого не может быть! Наверно, я сплю. Точно! Я — сплю! Сейчас закрою глаза, потом открою — и ничего этого нет. Закрыла и… провалилась в пустоту.

Открыла глаза, находясь на большой кровати, в очень большой светлой комнате, в которой совсем не видно другой мебели. Надо мной много человеческих лиц. И что они все тут делают? Нет только одного лица — моей подруги. Сразу как-то стало тоскливо…

— Ну вот видите — всё хорошо, — сказало лицо, принадлежавшее незнакомой женщине и находящееся ко мне ближе всех. — Девушка просто очень напугалась, вот и упало давление, что привело к обмороку. Сейчас полежит немного и придёт в норму.

— Может, ей кофе? — спросило лицо, принадлежавшее дворецкому.

— Не помешает, — ответила женщина. — Только чуть позже и не переусердствуйте, сильно крепкий не надо, я уже сделала ей укол — этого вполне достаточно, а то опять меня вызовете, — засмеялась она.

Укол, значит! Теперь понятно, почему я так странно себя ощущаю и вижу всё так, как будто бы всё ещё нахожусь во сне.

— Дайте девочке ещё немного поспать, вижу, что она ещё не до конца пришла в себя, — сказала женщина и лица понемногу начали исчезать. Теперь я осталась совсем одна. Закрывать глаза больше не хочу — а то вдруг ещё что привидится, хотя спать очень хочется. Пересилив себя, я попыталась поднять тяжёлую голову и оглядеться вокруг.

— Лежи уже, не вставай, а то как зомби выглядишь, — услышала я Наташкин голос и безумно обрадовалась, что она здесь, рядом.

Я даже не обиделась на её грубую шутку. Вот такая она есть, говорит, что думает. Наверно я действительно выгляжу сейчас не лучшим образом, ещё и вкололи мне непонятно, что. Опустив голову обратно на подушку, я расслабилась и заснула, храня в душе спокойствие, что рядом верная подруга, ворчливая, но заботливая, будет охранять мой сон.

Проснувшись окончательно, я прислушалась к своим ощущениям и поняла, что сейчас чувствую себя гораздо лучше. Приподнявшись, я осморелась. Нахожусь в предоставленной мне комнате, судя по полумраку и включенному светильнику — уже вечер. Наталья сидит в кресле и что-то смотит в телефоне. Оторвавшись от гаджета, она посмотрела на меня.

— Проснулась? Как ощущения? — спросила она с холодностью в голосе.

— Нормально. Наташа, что случилось? Ты сердишься на меня?

Подруга отложила телефон на журнальный столик и, оперевшись локтями на ручки кресла, как бы приготовилась встать. Вся её поза выражала напряжение, и лицо тоже.

— Я не сержусь, огорчаюсь. Думала, что у меня только одна соперница, с которой будет легко справиться. Но, как оказалось, у меня есть враг пострашнее королевской кобры — змея, которая много лет грелась у меня на груди. На вид она маленькая, безобидная, но яд похлеще, чем у кобры. Кобра хоть предупреждает, когда хочет укусить, а эта — укусила изподтишка.

— Наташа! Что ты такое говоришь? Одумайся!

Чуть подавшись вперёд, подруга, зло сверкая глазами, тихо, но так, чтобы я слышала, проговорила:

— Я всё видела. Только слепой не заметил бы искру между вами.

— Какая искра? Что ты несёшь? Я была в шоковом состоянии! В тот момент я даже не сразу поняла, кого обнимаю! Обняла бы кого угодно на его месте! Даже конюха!

Наталья, откинувшись на спинку кресла, нервно засмеялась, затем, закрыв лицо руками, плавно перешла в плач:

— Не думала, что лучшая подруга отобьёт у меня мужчину мечты.

Стало безумно жаль её и к тому же — ей удалось вызвать у меня чувство вины. Хотя, в чём я виновата? Сев в кровати поудобнее, я постаралась перевести наш диалог в рациональное русло:

— Наташа, подожди, успокойся и давай всё обсудим.

Подруга убрала руки от лица и внимательно на меня посмотрела.

— Что тут ещё обсуждать? И так всё ясно.

— Что ясно-то? Ничего не ясно! Это всё твои домыслы, не имеющие под собой основания!

— Так уж и не имеющие? — прищуривщись, спросила она. — Или ещё скажешь, что Глеб тебе совсем не нравится?

Тяжело вздохнув, я призналась:

— Нравится, но это ничего не значит. Я не строю на него планов, так как понимаю, что мне до него как до луны — это во-первых; а во-вторых, он ещё не был твоим мужчиной, чтобы плакать о его потере. Так что твои обвинения в мой адрес — несправедливы. И вообще, — я решила напомнить ей о старых грехах, чтобы хоть как-то отвести от себя необоснованные подозрения, — сколько раз ты у меня ухажёров отбивала?

— Ха! — Наташа встала и начала ходить по комнате. — Так это, значит, ты мне мстишь!

— Да нет же! Просто хотела напомнить, что ты тоже — не ангел, и обвиняешь меня в том, что делала сама. Знаешь ли, мне обидно слышать такое от тебя.

Подруга громко усмехнулась:

— Да те парни для тебя ничего не значили!

— А меня ты спрашивала об этом? Ладно, если бы они тоже были тебе нужны, но вскоре ты их сама бросала. Зачем, спрашивается, ты это делала?