Мечты о счастье

То, что моя челюсть чуть не выпала от удивления — это мало сказать. Я просто была в глубочайшем ступоре и находилась так несколько секунд. Мало того, что я ожидала увидеть кого угодно в его квартире, только не её, но ещё и одежда на ней меня поразила в самое серце — рубашка Глеба и больше ничего.

— Ну что застыла? — сказала она, ехидно ухмыльнувшись. — Проходи, знакомиться будем, родственница. — последнее слово было произнесено с особой издёвкой.

С трудом взяв себя в руки, на каменных ногах, я ступила внутрь. Через силу сделала ещё пару шагов и опять застыла. Светлана тем временем, захлопнула дверь и с интересом разглядывая, стала ходить вокруг меня, как у экспоната в музее.

— Просто поразительно, — медленно проговорила она, как бы говоря сама с собой. — Законы генетики неисповедимы. Это надо же, насколько сильно мы похожи! — встав прямо передо мной, — только цветом глаз отличаемся, — ухмыльнувшись, — а ещё я гораздо красивее.

Светлана и правда хорошо выглядела: профессиональный мейкап, хорошая укладка крупными волнами — как будто она только что вышла из салона красоты. Мне даже стало стыдно за мой неухоженный вид, но ей я этого не покажу.

— Не согласна, — охрипшим голосом произнесла я, так как в горле моментально пересохло.

— Что? — не поняла она и слегка повернулась ко мне ухом.

“Мало того, что бесстыжая, ещё и глухая”, — подумала я про себя и нервно хихикнула.

— Над чем ты смеёшься? — снова не поняла она.

Я с трудом собрала во рту слюну, проглотив, смочила горло и уже громче ответила:

— Не над чем, а над кем.

— Чего? — возмутилась новоявленная родственница. — Это не тебе, а мне над тобой смешно. Глупенькая. Это не я, а ты меня заменяла, — ещё раз оглядев меня с головы до ног, продолжила, — временно. И вот, как видишь — я здесь. Так что ты теперь — не нужна.

— И как долго ты планируешь здесь пробыть? — зачем-то спросила я. Просто стало вдруг интересно: когда она снова его бросит? И что он тогда, будет делать? Возвращать её? Или меня? Я снова нервно рассмеялась, а она, опять же с ехидцей в голосе, ответила: — Навсегда, глупенькая! Навсегда! С женой развёлся, отец ему больше не указ. Так что…

– Как же твой муж и ребёнок?

— А что муж? Не люблю я его и никогда не любила. Замуж вышла, так как того требовал Альберт Игнатьевич. А ребёнок, пусть с бывшим живёт, с родным отцом лучше. Буду навещать периодически, подарки присылать — так многие матери делают, ничего в этом плохого нет. Так что не надо на меня осуждающе смотреть! — опять громко произнесла она.

Затем продемонстрировав мне руку с маникюром и кольцом на безымянном пальце, с которым ещё вчера Глеб делал мне предложение. На пару секунд у меня потемнело в глазах, слегка покачнувшись, с трудом удержалась на ногах. Видя мою реакцию, до неприличия довольная собой, Светлана решила меня “добить”:

— Теперь у меня будет другой муж, за которого должна была выйти ещё пять лет назад. — убрав от моего лица свою руку, со злостью добавила: — Если бы не его придурок — отец! Родословной я видите ли не вышла. Индюк напыщенный. Ну а ты, — опять обратилась она ко мне, — можешь убираться в свой старый домишко. Вообще-то, прямая наследница этого дома — я. Ну да ладно, дарю! Хоть какое-то возмещение морального ущерба тебе. Не благодари. А теперь — уходи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я, подобно роботу, медленно развернулась и пошла к выходу, думая про себя: “ Уже в третий раз это со мной происходит. На мне точно проклятье.“Светлана забежав вперёд, открыла для меня дверь.

— Этой старой стерве — Петровне, привет от меня передай, — добавила она смеясь. — Всё время морали меня учила, кошёлка старая, говорила мол, с таким отношениям к людям, я обязательно останусь одна. Чёрта с два! Меня всегда любили и будут любить, это она одна осталась, ещё и с внуком на руках, а теперь ещё с правнуком. Внучок с подружкой твоей подбросили.

Она снова ехидно рассмеялась. Я посмотрела на неё и не могла понять: как у такой доброй женщины, как моя бабушка, могла получиться такая злая дочь?

— Почему Глеб полюбил тебя? Ты же — чудовище.

Светлана перестала смеяться, глаза её сверкнули ненавистью.

— Да что ты можешь понимать? Ты же никчёмная! Ты даже внешностью и молодостью своей не можешь воспользоваться в полной мере. Совершенно не следишь за собой, — потрогав прядь моих волос, брезгливо её выпустила, — когда ты в последний раз в парикмахерской была? Ах да, такие как ты, всю жизнь думают только о других, а о себе в последнюю очередь. И об таких как ты, всегда вытирают ноги. А я — беру от жизни всё! Таких, как я — боятся и уважают, — посмотрев на кольцо на своей руке, довольным голосом добавила, — и любят.

Затем больно взяла меня за плечо и начала выталкивать в открытые двери.

— Довольно болтовни, уходи уже и так настроение мне испортила своей несчастной физиономией.