Мечты сбываются...

Собачка с другом не пришли нас кушать, наверное, где-то загулялись.

– Подожди, паря, в смысле ОТСЮДА? Ты что – свежак?! – Спросил Арман после того, как, скрипя зубами, умостился на сидении.

У него было нешуточное удивление, граничащее с охреневанием.

– Ну, да, местный я. Ты ранен? Дай гляну.

Вытащив аптечку, приступил к перевязке. Самой большой оказалась рваная рана на спине. От плеча через всю лопатку к позвоночнику кожу будто тупыми ножницами покромсали. Наложил двадцать четыре шва. Вправил вывих ступни, наложил ещё по паре швов на руках, ногах, на лбу и завершил процедуру тугой повязкой на рёбрах. Два, точно, сломаны: правая сторона торса была серо-фиолетовой. Вручил флягу с живчиком пассажиру после штопки.

– Мне заправиться надо, сможешь помочь? А то страшно одному как-то в городе.

Не знаю, как понял мои слова Арман, но глаза у него полезли на лоб, а лицо сильно вытянулось.

– Хм, страшно ему… а ты точно свежак, ничего не путаешь?

– Точно. С этим кластером прилетел, позавчера ночью. Тут скоро заправка будет, так что, поможешь? Я, если честно, помпой не умею заправлять, да и неудобно одному, сожрать, ведь, могут.

– Да не вопрос! И с помпой всё просто. Сделаем. Воды можно ещё?

Я полез в салон, порылся в сумках и протянул ему полторашку воды. Вспомнил, что человек сутки просидел без еды, и достал колбасу, хлеб, ещё всякой снеди, что нашёл в запасах ребят.

– Это твоё. – Арман держал в руке мою часть добычи с мутантов. – Ты же знаешь, что это?

Я кивнул. Принял трофеи, ссыпал их в оранжевую коробочку, на ватку. Там уже лежало несколько штук споранов, добытых из дохлого мутанта.

Арман скосил глаз на коробочку.

– Ты военный?

– Нет, врач.

Арман неопределённо хмыкнул, жуя и периодически прикладываясь к полторашке.

Я немного перекусил вместе с ним и полез за баранку.

– Док, не обессудь, просьбу имею. Тут машина моя рядом, вещи забрать надо.

На дороге, у забора, стоял УАЗик в обнимку с новеньким столбом. Разбитые стёкла, водительская дверь открыта, пассажирской – не было вообще, глубокая вмятина на крыше. Измятая крышка капота валялась метрах в пяти слева. Пятна крови кругом, автомат в пыли и обглоданный костяк.

Картина говорила сама за себя.

Арман сидел молча с минуту, смотрел. Лицо его стало серое, на лбу залегла глубокая морщина, взгляд налился свинцом.

– Прикрой, Док! Схожу, заберу всё.

Я торчал в люке с винтовкой в руках, крутя головой во все стороны. Арман копался в своей машине, скидывая в кучу разбросанные вещи. Управился он быстро, всё своё добро перетащив в «Комбат», откуда-то достал рулон мусорных мешков.

– Док, ещё минуту. Мне друга забрать надо.

Надел резиновые перчатки и принялся укладывать кости в мешок. Завязал туго, натянув сверху ещё один.

– Я в два вдел, не переживай за салон.

Аккуратно положил останки друга на пол и сел на своё место, смурной, как туча.

Ехали молча. Я высматривал удобную заправку, а спасённый мною новый знакомый погрузился, судя по его виду, в печальные размышления.

Вдруг слева деревянный забор взорвался осколками щепок, и на дорогу вылетел монстр, видимо, бывший когда-то огромной собакой.

Чёрно-серые мышцы бугрились по всему телу, обвивая его, будто жгуты. По позвоночнику – пирамидальные нашлёпки. На макушке костяной панцирь, переходящий к вытянутому затылку. Кожа местами грубая, серая, с круглыми трещинами. Кое-где свисали клочья шкуры с шерстью. Хвост больше напоминал крысиный, извивался, как брошенный шланг под напором воды. Голые уши мелко подрагивали на почти квадратной лысой голове, пасть неестественно увеличилась, челюсти ещё больше выдвинулись вперёд. Зубы шли в два ряда, то выпирая, то вгибаясь вовнутрь. Изогнутые чёрные когти на массивных лапах смотрелись, как боевой «Керамбит». Маленькие белёсые глазки, с мутными зрачками, посаженные глубоко в череп, буравили, излучая хищную ярость и смертельный лёд.

Мелкая дрожь волной прокатилась по всему моему телу. От неожиданности я придавил педаль газа и врезался в мутанта, как тараном, наваренным спереди на «броневик» клином отбойника.

Бывший пёс утробно уркнул, перекрутившись через себя и отлетев в сторону, мигом развернулся и припустил следом за машиной, припадая на переднюю лапу.

Арман, высунувшись в люк, поливал мутанта свинцом и явно матерной бранью на каком-то странном языке. Я давил на газ, судорожно вертя баранкой, боясь во что-нибудь врезаться или заехать в ров, пролетая по тонким мосткам из досок, перекинутых через траншеи коммуникаций. Улицы были сплошь перекопаны, всюду валялся строительный хлам, торчала дизельная техника.

Резкий поворот мне дался с трудом. Влетев юзом, чиркнул задним крылом о стену. Тварюга не отставала, неслась следом с грацией пантеры и с упорством бульдозера, разбрызгивая слюни во все стороны. Кушать, видимо, очень хотелось бывшей псине. Но в крутой поворот она, всё же, не вписалась, врезавшись со всего маху в бетонный забор.

Арман, стреляя через люк очередями, орал во всю глотку:

– Хас ма кула джи карт! Тэ курэл тут джюкло! Пхагэл тут дэвэл! Кар тути андэ кэрло! Стой! Стой! – заорал он ещё громче под конец тирады.