Медитация - искусство внутреннего экстаза

Известна только йога. Существуют ашрамы и учебные центры, и йоги есть повсюду в мире. Йога известна, это традиция усилий. А санкхья неизвестна вообще. Кришнамурти не сказал ни одного нового слова, но из-за нашего незнакомства с традицией санкхья, он кажется новым. Лишь благодаря нашему блаженному неведению существуют революционеры.

"Санкхья" значит "знание". Санкхья говорит: "Достаточно только знать, достаточно созерцания".

Но эти две традиции - не просто противоположности. Для меня они диалектические противоположности и возможен их синтез. Этот синтез я называю пассивностью через усилие: йога через санкхью и санкхья через йогу... недеяние через деяние. В наш век ни одна из этих диалектических противоположных традиций сама по себе не поможет. Можно пользоваться йогой, чтобы достичь санкхьи - и вам придется использовать йогу для достижения санкхьи.

Если вы понимаете гегелевскую диалектику, все это будет вам ясно. Понятием диалектического движения не пользовался никто после Маркса, а он использовал его очень не по-гегелевски. Он применил его к материальной революции, к обществу, к классам - чтобы показать, как прогресс в обществе приходит благодаря классам, через классовую борьбу. Маркс говорил: "Гегель стоял на голове, а я поставил его опять на ноги".

На самом деле имеет место прямо противоположное. Гегель стоял на своих ногах, Маркс поставил его на голову. И из-за Маркса очень глубокая идея диалектики была запятнана коммунизмом. Но сама идея очень красива, очень значительна. В ней есть большая глубина. Гегель говорит: "Прогресс идеи, прогресс сознания диалектичен. Сознание прогрессирует диалектично".

Я говорю, что жизненная сила прогрессирует диалектично, а медитация - это глубочайший феномен, взрыв жизненной силы. Она глубже, чем атомный взрыв, потому что в атомном взрыве взрывается лишь частица материи, но в медитации взрывается живая клетка - живое бытие, живое существо.

Этот взрыв наступает диалектично. Поэтому используйте действие и помните о недействии. Вам многое нужно сделать, но помните, что все это делание - только для того, чтобы достигнуть состояния, в котором нет делания.

И санкхья, и йога кажутся простыми. Кришнамурти понять нетрудно, нетрудно понять и Вивекананду. Они просты, потому что они избрали одну сторону в диалектической противоположности. Они поэтому кажутся очень последовательными. Кришнамурти очень последователен, абсолютно последователен. За сорок лет бесед он ни разу не был непоследовательным, потому что он избрал часть всего процесса, а противоположную его сторону отверг. Вивекананда тоже последователен: он избрал другую часть.

Я, наверное, кажусь очень непоследовательным. Или можно сказать, что я последователен лишь в своей противоречивости. Используйте диалектику, расслабляйтесь через напряжение... медитируйте через действие.

Вот почему я говорю о посте. Это действие, очень глубокое действие. Принятие пищи - не столь большая активность, как непринятие ее. Вы принимаете ее, а затем забываете о ней. Но если вы не приняли пищу, это - значительное действие. Вы не можете забыть о нем, все тело помнит об этом. Каждая клетка требует пищи. Все тело приходит в беспокойство. Непринятие пищи очень активно, активно до самой сердцевины. Оно не пассивно.

Танец не пассивен. Он очень активен. В конце концов, вы становитесь движением. Тело забыто, осталось только движение. Да, танец в высшей степени неземная вещь, неземное искусство, потому что это лишь ритм в движении. Он абсолютно нематериален, и вы можете удержать танцора, но танец - никогда. Он просто исчезнет в космосе. Он есть, и вот его уже нет... его нет, и потом он вдруг есть. Он приходит из ничего и потом снова возвращается в ничто.

Здесь сидит танцор. В нем нет танца. Но если здесь сидит поэт, в нем может быть его поэзия. Поэзия может существовать в поэте. Художник здесь. И в очень тонком виде его художество тоже здесь. Оно есть прежде, чем он берется за кисть. Но ничего не присутствует, когда присутствует танцор, а если что-то присутствует, тогда он просто техник, а не танцор. Движение - новый феномен, входящий в него. Танцор становится только проводником: верх берет движение.

Одним из величайших танцоров нашего века был Нижинский. В конце концов, он просто сошел с ума... а он, может быть, был величайшим танцором за всю историю. Но движение стало настолько преобладать над ним, что танцор затерялся в нем. В свои поздние годы он не мог контролировать его. Он мог начать танцевать в любой момент - где бы он ни был. А когда он танцевал, никто не мог сказать, когда это кончится. Танец мог продолжаться даже всю ночь...

Когда друзья спрашивали его: "Что с тобой случилось? Ты начинаешь, а потом этому нет конца". Нижинский отвечал: "Я есть только вначале, потом что-то берет верх, и меня уже нет... и кто танцует, я не знаю".

Он сошел с ума. Он попал в сумасшедший дом. Он умер там.

Начинайте любую активность и идите до предела, где есть либо сумасшествие, либо медитация. Половинчатые, ненапряженные искания не дадут результатов.