Медитация — состояние пробужденности. Экспериментальные духовные практики

Лодочник ответил:

— Нет, я умею говорить. Я не знаю ничего о чтении и письме.

Насреддин сказал:

— Четверть твоей жизни бесполезно потеряна, потому что, если ты не умеешь читать, то как ты сможешь достичь в своей жизни какого-либо знания? Ты дурак! Как можно достичь знания, не умея читать?

Но лодочник, не говоря ни слова, засмеялся… Они проплыли немного дальше, и Насреддин спросил:

— Ты что-нибудь знаешь о математике?

Лодочник ответил:

— Нет, я ничего не знаю о математике. Я просто считаю на пальцах.

Насреддин сказал:

— Другая четверть твоей жизни бесполезно потеряна, потому что тот, кто не знает математики, не умеет делать сложные расчеты, не может много заработать на жизнь. Как он может? Чтобы зарабатывать на жизнь, нужно уметь считать. Что ты можешь заработать? Половина твоей жизни была бесполезна.

Затем началась буря, ураган, лодка перевернулась и начала тонуть.

Лодочник спросил Насреддина:

— Ты умеешь плавать?

Насреддин завопил:

— Нет, я не умею плавать!

Лодочник крикнул:

— Вся твоя жизнь была прожита напрасно. Я покидаю тебя. Я не знаю математики и не умею читать, зато я умею плавать. Вся твоя жизнь была напрасной.

В жизни есть истины, которые можно познать только самому, их нельзя узнать из книг или священных писаний. Истину души, или истину Существования, можно познать только самому — другого способа нет.

Те вещи, что написаны в священных писаниях, — мы можем их прочитать, понять, запомнить, выучить, мы можем рассказать о них другим, но с их помощью нельзя достичь никакого знания. Накопление фактов и мнений других людей — это не признак знания, это лишь признак невежества. Человек, который осознан и пробужден, свободен от всех этих «знаний». Ему больше не нужно собирать факты — он знает себя. Когда есть это знание себя, тогда ум — это не потревоженный пчелиный улей; это зеркало, спокойное озеро.

Ваш ум — это жужжащий улей мыслей, которые вы разводили, потому что думали, что они и есть знание. Вы предоставили им место в своем доме, вы сделали их постоянными жильцами. Вы превратили свой ум в караван-сарай: каждый, кто приходит, может там жить, пока носит одежду знания; в этом случае он имеет право там оставаться. И толпа в караван-сарае увеличилась и выросла настолько, что стало трудно определить, кто в этой толпе хозяин. Постояльцы поднимают такой шум, что тот, кто кричит громче всех, становится хозяином — и вы не знаете, кто настоящий хозяин. Каждая мысль громко кричит, что она хозяин, так что в этом переполненном караван-сарае стало невозможно узнать, кто настоящий хозяин.

Ни одна мысль не хочет уходить. Как вы можете уговорить кого-то уйти, когда вы сами пригласили его пожить? Легко пригласить гостя, но не так легко от него избавиться. В течение тысяч лет эти гости собирались в человеческом уме, и, если бы я попросил вас попрощаться с ними сегодня, вы не смогли бы легко избавиться от них.

Но если вы поймете природу ваших иллюзий, тогда станет возможно от них избавиться. Вы храните эти мысли из-за иллюзии, что они и есть знание. Поэтому первое, что следует понять, — все мысли, заимствованные у других, бесполезны. Если вам это стало ясно, то вы перерубили самый корень вашего собрания мыслей и идей — вы прекратили поливать корни.

Старый мудрец проходил через джунгли с одним из своих молодых монахов. Опускалась ночь, и стало темнеть. Старый мудрец спросил молодого монаха:

— Сын мой, как ты думаешь, есть ли на этом пути какая-нибудь опасность? Этот путь ведет через густой лес, и становится темно. Есть ли что-то, чего следует бояться?

Молодой монах очень удивился, потому что вопрос о страхе не должен был возникнуть у саньясина. Темная ночь или светлая, в лесу он или на рыночной площади — для саньясина чувствовать страх было очень удивительно. И этот старик никогда не боялся. Что случилось сегодня? Почему он боится? Что-то тут было неладно.

Они прошли немного дальше, и ночь стала еще темнее. Старик снова спросил:

— Есть ли что-то, о чем следует беспокоиться? Скоро ли мы дойдем до следующего города? Далеко ли он?

Затем они остановились у источника, чтобы умыться. Старик отдал молодому монаху мешок, висевший у него на плече, и сказал:

— Присмотри за ним.

Юноша подумал: «В мешке, несомненно, что-то есть, иначе не нужно было бы ни бояться, ни присматривать за ним».

Для саньясина даже присматривать за чем-либо было странно; в таком случае нет смысла становиться саньясином, потому что человек, у которого есть вещи, требующие присмотра, — это домохозяин. За чем таким нужно присматривать саньясину?

Старик начал умываться, а юноша заглянул в мешок и увидел в нем слиток золота. Тогда он понял причину этого страха. Он выбросил слиток в лес и положил в мешок камень того же веса. Умывшись, старик быстро вернулся, быстро схватил мешок, ощупал его, попробовал на вес, вскинул мешок на плечо и пошел дальше.

Потом, пройдя еще немного, он сказал:

— Становится очень темно, не забыли ли мы дорогу? Есть ли какая-нибудь опасность?

Юноша сказал:

— Не бойся. Я выбросил страх.