Медное королевство

– Разумеется, не хочу, – отвечала Зейнаб. – Малакка находится за морем. Я никогда не увижу своих родных. – В ее голос прокрались нотки отвращения. – К тому же у него уже есть три жены и дюжина детей, а сам он вот-вот разменяет второй век.

– Так откажи ему.

– Мой отец уже все решил, – ответила Зейнаб натянуто. – Мой жених – очень богатый мужчина.

А-а. Беспокойство Мунтадира о состоянии городской казны стало теперь намного понятнее.

– Почему твоя мать не выскажется против? – поинтересовалась Нари.

Королева Хацет внушала ей нешуточный страх. В голове не укладывалось, чтобы такая женщина позволила сослать свою дочь в Малакку даже за все золото мира.

Зейнаб помедлила с ответом.

– У моей матери сейчас другие приоритеты.

Тихая улочка, на которую они вышли, вела мимо Цитадели. Массивные каменные стены нависали высоко над головой, закрывая собой голубое небо, отчего Нари чувствовала себя крошечной и совсем не в своей тарелке. Из распахнутых дверей доносился смех и характерный шипящий звон зульфикаров.

Не зная, что на это ответить, Нари протянула Зейнаб половинку апельсина.

– Соболезную.

Зейнаб уставилась на фрукт. В ее серых глазах сквозила неуверенность.

– Когда вы с братом поженились, вы были врагами, – проговорила она неуверенно. – Иногда кажется, что вы до сих пор ими остаетесь. Как… как ты…

– Приспосабливайся. – Слова вырвались из ожесточенного уголка ее души, где ей часто приходилось прятаться с тех пор, как ее подобрали на Ниле и бросили, одинокую и напуганную, в Каире. – Ты удивишься, на что мы способны ради того, чтобы выжить.

Зейнаб даже опешила.

– Такое ощущение, что мне стоит предупредить Мунтадира держать кинжал под подушкой.

– Я бы не советовала твоему брату хранить в постели острые предметы, – сказала Нари, продолжая идти. – Учитывая, сколько гостей там…

Она поперхнулась и выронила из пальцев апельсин, когда по ее телу внезапно пробежала ледяная волна.

Зейнаб сразу остановилась.

– Что с тобой?

Нари едва слышала вопрос. Будто невидимые пальцы схватили ее за подбородок, поворачивая голову в направлении мрачной улицы, мимо которой они только что прошли. Квартал, зажатый между Цитаделью и пегими латунными городскими стенами, выглядел так, словно его сто лет назад сровняли с землей. Разбитая булыжная мостовая поросла быльем и покрылась слоем грязи, голые каменные стены были изуродованы подпалинами. В самом тупике стояло несколько полуразрушенных кирпичных зданий. На улицу выходили разбитые окна, зияя черными проемами, как выбитыми зубами. За портиками виднелись пышные кроны слишком буйно разросшихся деревьев. Здания затянуло плющом: он обвивал колонны и занавешивал разбитые окна, походя на веревки, ждущие висельников.

Нари сделала несколько шагов в глубь улицы. По коже пробежал разряд, и она испустила резкий вздох. Нари была готова поклясться, что мрачные тени слегка приподнялись в ответ на ее приближение.

Повернувшись, она увидела, что Зейнаб последовала за ней.

– Что это за место? – спросила она голосом, который эхом отскакивал от каменных стен.

Зейнаб обвела дома скептическим взглядом.

– Эти-то развалины? Я не специалист по замшелой архитектуре трехтысячелетнего города.

Дорога у нее под ногами до того погорячела, что Нари чувствовала тепло сквозь подошвы сандалий.

– Мне нужно пойти туда.

– Что-что тебе нужно?

Но Нари уже зашагала вперед, отбросив и мысли о принцессе, и даже страх перед жестоким наказанием Гасана. Нари не сводила взгляда с таинственных зданий, словно что-то влекло ее к ним.

Она остановилась у тяжелых латунных дверей. Створы были изрезаны загадочными рисунками: сернобык в прыжке и корабельный нос, огненная купель и двойная чаша весов – магия едва не бурлила под латунной поверхностью. Нари не верилось, что в таком месте мог кто-то жить, однако она занесла руку, чтобы постучать.

Костяшки пальцев не успели коснуться металла, как дверь со скрипом отворилась, явив за собой зияющую черную пустоту.

За дверью не было ни души.

К ней подоспела Зейнаб.

– Ну уж нет, – заявила она. – Не на ту Кахтани напала, если думаешь, что я переступлю порог этой забытой богом дыры.

Нари сглотнула. В Египте так могла бы начинаться одна из тех сказок, которыми любили пугать детей, о таинственных руинах и устрашающих джиннах.

Только она и сама, по сути, была устрашающим джинном, а ледяная хватка, с которой здание вцепилось ей в сердце, крепла каждую минуту. Это было безрассудно, она никак не могла объяснить этот импульс – но она не могла не войти туда.

– Тогда оставайся здесь.

Нари увернулась от потянувшейся к ней Зейнаб и вошла внутрь.

Она оказалась окутана кромешной темнотой.

– Наар, – прошептала Нари.

В ее ладони проснулись языки пламени и осветили то, что когда-то наверняка было величественной парадной залой. На стены налипли лохмотья краски, в которых угадывались очертания крылатых быков и гарцующих фениксов. В тех местах, откуда были выдраны драгоценные инкрустации, остались многочисленные щербины.

Нари сделала шаг вперед и подняла ладонь выше. Глаза у нее полезли на лоб.