Медный всадник

       Над омраченным ПетроградомДышал ноябрь осенним хладом.Плеская шумною волнойВ края своей ограды стройной,Нева металась, как больнойВ своей постели беспокойной.Уж было поздно и темно;Сердито бился дождь в окно,И ветер дул, печально воя.В то время из гостей домойПришел Евгений молодой…Мы будем нашего герояЗвать этим именем. ОноЗвучит приятно; с ним давноМое перо к тому же дружно.Прозванья нам его не нужно,Хотя в минувши временаОно, быть может, и блисталоИ под пером КарамзинаВ родных преданьях прозвучало;

Но ныне Светом и МолвойОно забыто. Наш геройживет в чулане. Где-то служит,Дичится знатных и не тужитНи о почиющей родне,Ни о забытой старине.

Итак, домой пришед, ЕвгенийСтряхнул шинель, разделся, лег.Но долго он заснуть не могВ волненьи разных размышлений.О чем же думал он? о том,Что был он беден, что трудомОн должен был себе доставитьИ независимость и честь;Что мог бы Бог ему прибавитьУма и денег. Что ведь естьТакие праздные счастливцы,Ума недальнего ленивцы,которым жизнь куда легка!

Что вряд еще через два годаОн чин получит, что рекавсе прибывала, что погодаНе унималась; что едва льМостов не снимут; что конечноПараше будет очень жаль…Тут он разнежился сердечноИ размечтался как поэт.

       «Жениться? Что ж… зачем же нет?И в самом деле? Я устроюСебе смиренный уголокИ в нем Парашу успокою.Кровать, два стула, щей горшокДа сам большой… Чего мне боле?Не будем прихотей мы знать,По воскресеньям летом в полеС Парашей буду я гулять;Местечко выпрошу, Параше

препоручу хозяйство нашеИ воспитание ребят…И станем жить — и так до гробаРука с рукой дойдем мы обаИ внуки нас похоронят…»       Так он мечтал. Но грустно былоЕму в ту ночь, и он желал,Чтоб ветер выл не так унылоИ чтобы дождь в окно стучалНе так сердито…                           Сонны очиОн наконец закрыл. И вотРедеет мгла ненастной ночиИ бледный день уж настает…Ужасный день!                       Нева всю ночьРвалася к морю против бури,Не одолев их буйной дури…И спорит стало ей не в мочь…³По утру над ее брегамиТеснился кучами народ,

Любуясь брызгами, горамиИ пеной разъяренных вод.

Но силой ветров от заливаПерегражденная НеваОбратно шла, гневна, бурлива,И затопляла острова,И пуще, пуще свирепела,Приподымалась и ревела,Котлом клокоча и клубясь,И наконец, остервенясь,На город кинулась. Пред неювсе побежало и вокругвсе опустело — воды вдругВломились в улицы, в подвалы,С Невой слились ее  каналы,И всплыл Петрополь, как Тритон,По пояс в воду погружен.